Родители андрея кончаловского: Андрей Кончаловский – биография, фото, жены, дочь, последние новости 2021

Высоцкая моментально отреагировала на домыслы недоброжелателя. Юлия выложила счастливые фотографии с мужем в своем микроблоге в Instagram. На этих снимках пара весело прогуливается по лесу, нежно держится за руки. Несмотря на существенную разницу в возрасте, семейные невзгоды, Высоцкая и Кончаловский любят друг друга, ценят и уважают.

Андрей Кончаловский Отец[7]. С. Михалков. Самый главный великан

Андрей Кончаловский Отец[7]

– У меня было очень мало друзей, – сказал мне отец. – Много было приятелей и знакомых, но друзей мало. Кто у меня был настоящий друг? Эль-Регистан, с которым войну прошел. Миша Кирсанов (он был военный медик). Мы с ним на охоту выезжали. Три-четыре человека.

У мамы друзей было много. Ее все обожали, общение с ней всем очень много давало. Папа дать столько не мог. Он был продукт времени.

Родился он в дворянской семье, дворян после революции не жаловали, от былого богатства ничего не осталось. Отцу рано пришлось зарабатывать на жизнь. Работал сначала разнорабочим на ткацкой фабрике, потом – в геологоразведочной экспедиции в Восточном Казахстане.

От прежних владений, домов в Москве и имений ничего не осталось. Свое происхождение скрывали. Отец в анкетах писал: «Из служащих».

Как-то отец долечивал перелом бедра в санатории в Назарьево. Я приехал к нему. Двухэтажный старый особняк, достроенный и перестроенный, отделанный туфом и мрамором, алюминиевые двери со стеклами – архитектура брежневских времен.

– Видишь это окно? – сказал отец. – Из него папа кидал мне шоколадные конфеты. А я стоял вот здесь. Это было наше родовое имение, наш дом. А возле церкви похоронен твой прапрадед, его супруга и многие из нашей родни.

Надо же было, чтобы именно в этот санаторий он попал!

Отец мне однажды рассказывал, что его недолюбливал Алексей Сурков, его родители были когда-то крепостными у Михалковых.

Любопытно, как забытые, еще от «той жизни» связи оживают в недавнем прошлом. В 60-е годы в «Метрополе» меня, тогда двадцатипятилетнего студента, всегда заботливо-нежно встречал седенький швейцар, надевал пальто, говорил: «Андрей Сергеевич»…

– Что это вы так? – спросил я его с привычной своей вгиковской наглостью.

– Так я же вашего дедушку знал, Владимира Александровича. Мне ваш дедушка конфеты давал.

Он был из семьи дворовых в михалковском имении.

Михалковы – род старый, восходящий корнями к первой половине XV века. Мой прапрадед B.C. Михалков владел одной из лучших частных библиотек в России, насчитывавшей пятьдесят тысяч томов. Библиотеку он завещал Академии наук в Петербурге. Часть ее, книги по краеведению, осталась в Рыбинске, там, где находилось его имение.

Для начала XIX века несколько десятков тысяч томов – собрание огромное. Такую библиотеку могли иметь только очень образованные и состоятельные люди. А в Государственном историческом музее от XVIII века сохранилась семейная переписка Михалковых – несколько сот писем, в том числе и моего прапра-прадеда, офицера, писанные с войны. Писанные, как то было принято в дворянском кругу, по-французски. Письма тех лет – большая редкость и ценность. Надеюсь, со временем эти письма расшифруют, переведут – тогда узнаю из них побольше о своем роде.

А Фридрих Горенштейн нашел о роде Михалковых документы, вообще относящиеся к XVI веку. Ко мне Горенштейн был всегда неравнодушен и в добром и в дурном смысле слова, это особый род приятельства-неприятельства. Как-то, встретив меня, он сказал: «Ну я напишу о Михалковых!» Он тогда работал над книгой об Иване Грозном и нашел где-то запись, будто бы Иван Васильевич по поводу какого-то опасного предприятия сказал: «Послать туда Михалковых! Убьют, так не жалко». Фридрих был страшно доволен. Я тоже обрадовался: «Ой, как хорошо! Хоть что-то Иван Грозный про моих предков сказал. А про твоих он, часом, не говорил? О них слыхивал?..»

Странно осознавать, что все это старались забыть. Не помнить. И вот, наконец, разрешили вспомнить.

Сергей Владимирович свою родословную стал собирать уже давно, к своим корням относится очень бережно. И нас к тому же всегда приваживал.

Папина судьба – случай редкий. После революции дворяне как представители ранее привилегированного класса были объявлены лишенцами, при каждой новой волне советских чисток и перетрясок им попасть под репрессии было проще простого. Михалковых это миновало, но могло и не миновать. Думаю, папиного отца, моего деда, не посадили только потому, что он в 1932 году умер. А до того уехал в Пятигорск, по партийному призыву – поднимать сельское хозяйство. Разводил там кур – он был крупным специалистом в этом деле, автором многих книг по промышленному птицеводству.

Не знаю, как ощущают себя другие, но мне часто кажется, что живу во сне. «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?». Сама жизнь в доме поэта, любимого народом и правительством, казалась какой-то неправдой – тем более в послевоенные годы, когда все вокруг жили в коммуналках небогато, нередко просто голодно.

…1947-й год. Мне десять лет. Отцу – тридцать четыре года. Он совсем молодой, по советским понятиям привилегированный человек.

А рядом – мир моего деда, где говорят по-французски, куда приходят Грабарь, Прокофьев, Алексей Толстой, Эйзенштейн, Ромм, Софроницкий, граф Игнатьев, Москвин, Ливанов. Здесь с иронией и скепсисом относятся к действительности, именуемой советской, здесь каким-то чудом сохраняется почти помещичий уклад жизни. Даже в трудные, нищие годы, когда у деда ничего официально не покупали, он продавал картины немногим знакомым – тому же Алексею Толстому.

К нам домой звонят высокие партийные деятели. В этом же доме на кухне сидит семидесятилетняя тетка отца – Марица Глебова. Ее первому мужу, сыну московского губернатора, пришлось бежать «за бугор», как сказали бы сегодня. Все из-за того, что по дороге в Новочеркасск он, застав в ее купе князя Трубецкого, застрелил его. Пока дело замнут, ему пришлось дожидаться в Бессарабии. Тетка ведет разговор о светских сплетнях дореволюционных времен, о людях из какого-то другого, исчезнувшего мира, о материях, которые будущему режиссеру Кончаловскому, в ту пору школьнику и пионеру, трудно понять и представить.

Тут же на кухне сидит приятель дедушки по папиной линии, прихлебатель, изобретатель-неудачник, вспоминает стародавние времена. Вздыхает, когда речь заходит о нынешних. Единственное, что из нынешнего его интересует, – охота.

Приходят какие-то партийные деятели. Приходят писатели. Приходит Рина Зеленая со своим мужем, архитектором Котэ Топуридзе, «Котиком». Как-то среди ночи приходит пьяный Фадеев, его мутит, мама укладывает его в маленькой комнате. Приходит Алексей Крученых, в далеком прошлом поэт-футурист, автор знаменитого «Дыр-бул-щел», с портфелем букинистических редкостей – папа его очень любил, как мог поддерживал.

Отец получил орден Ленина за свои детские стихи в 1939 году, ему тогда было двадцать шесть лет. Даже Чуковский, к тому времени уже великий классик детской литературы, и тот пришел с поздравлениями. Отец сам не может толком объяснить, почему вдруг на него свалилась такая награда. Подозревает, как сам мне говорил, следующее.

В Литературном институте училась очень красивая блондинка по имени Светлана. Отец красивых девушек не пропускал, пытался за ней приударить. Встретил ее в Доме литераторов, выпил бутылку вина, подошел:

– Хочешь, завтра в «Известиях» будут напечатаны стихи, которые я посвятил тебе?

– Глупости какие!

– Вот увидишь.

Незадолго до этого он отнес свои стихи в «Известия», два стихотворения взяли, предупредили отца, что будут публиковать.

Отец позвонил в редакцию:

– Назовите стихотворение «Светлана».

На следующий день газета вышла со стихотворением «Светлана»:

Ты не спишь, подушка смята,

Одеяло на весу,

Ветер носит запах мяты,

Звезды падают в росу…

Очень красивые стихи. Случайность, но имя девушки совпало с именем дочери Сталина.

Через несколько дней отца вызвали в ЦК ВКП(б) к ответственному товарищу Динамову.

– Товарищу Сталину понравились ваши стихи, – сказал Динамов. – Он просил меня встретиться с вами и поинтересоваться условиями, в которых вы живете.

Через три года – орден Ленина. Бабушка, Ольга Васильевна, узнав об этом, сказала:

– Это конец. Это катастрофа.

Характерная реакция. Кончаловские очень любили отца. Позже, когда он стал известной фигурой, много печатался, хорошо зарабатывал, мать была очень благодарна ему за то, что он дал ей возможность жить как бы на острове – не знать, не вникать, что происходит вокруг, оставаться внутри своего мира.

Надо же! Сталин дал орден Ленина человеку, у которого теща – несдержанная на язык дочь Сурикова, тесть – брат человека, проклявшего коммунизм, спрятавшегося в Минске и ждавшего немцев как освободителей России. Другой брат деда, Максим Петрович, крупнейший кардиолог, работал врачом в Кремлевке. Одним словом, фактура неординарная.

…В годы более поздние, в конце 50-х, отец уже не обошелся без участия в политических играх, но во времена сталинские предпочитал быть просто детским поэтом. Он много добра сделал людям – вытаскивал из тюрем, лагерей (не всегда получалось, но, бывало, и получалось), устраивал в больницы, «пробивал» квартиры, пенсии, награды, – порой вовсе не тем, кто помнит добро. Последнее, кстати, отца никак не переменило. Его жизненным принципом как было, так и осталось: «Если можешь, помоги». Вообще он человек редких качеств, хотя, конечно, все речи, какие полагалось произносить председателю писательского союза и депутату разнообразных советов, произносил и, что полагалось подписывать, подписывал.

– Коммунистом не был. Членом партии, да, был, – недавно сказал мне отец. – Трудно было не быть. А вот Фадеев был коммунистом. Потому и застрелился. Многие прежде думали – потому что стали возвращаться из лагерей люди, которых он «сдал». А сейчас опубликовано его предсмертное письмо в ЦК ВКП(б), стали приходить документы из архива, и по ним видно, скольких он пытался спасти, сколько писем писал в защиту посаженных писателей! Нет, он мог не бояться смотреть людям в глаза. Он просто не мог пережить крушения своей веры…

Нормальная семья не бывает без конфликтов, больше того – должна быть конфликтной, если ее составляют личности.

Конфликты были. Были скандалы. Во времена ждановщины отец написал «Илью Головина», пьесу конъюнктурную, он и сам того не отрицает. Пьесу поставили во МХАТе. Обличительное ее острие было направлено против композитора, отдалившегося от родного народа, сочиняющего прозападническую музыку. Прототипами послужило все семейство Кончаловских, только героем отец сделал композитора, а не художника. Естественно, Кончаловские себя узнали; не скажу, что были оскорблены, но обижены уж точно были. В то время я не понимал смысла разговоров, происходивших вокруг этого сочинения. Отголоски какие-то доходили, но я еще был слишком мал, чтобы что-то уразуметь. Во времена недавние мне захотелось в этой пьесе разобраться. Как? Единственный способ – ее поставить. Хотелось сделать кич, но в то же время и вникнуть, что же отцом двигало: только ли конъюнктура или было какое-то еще желание высказать вещи, в то время казавшиеся правильными? Замысел этот пришлось оставить – слишком сложной оказалась задача…

Отец мало на нас обращал внимания. Он как бы сторонне присутствовал. Отношения с ним, в общем, всегда были хорошие. Он был постоянный антагонист, но антагонист любимый. Сближаться с ним я начал с возрастом – чем дальше, тем больше. По-настоящему любовное чувство пришло лишь в зрелые годы…

«Я, как Юля Высоцкая, не смогла бы! Выйти за старика»

Актриса рассказала о сокровенном

Наталья Аринбасарова была второй женой Андрея Кончаловского. Когда восточная красавица познакомилась с Кончаловским, ей было 17 лет. Они прожили вместе четыре года. В этом союзе на свет появился сын Егор, ставший, как и его отец, режиссером. Свою девятилетнюю разницу в возрасте с Андреем Сергеевичем актриса называла пропастью. Что уж тогда говорить про его нынешнюю супругу Юлию Высоцкую, которая моложе артиста на 36 лет.

Наталья Аринбасарова стала женой и музой для двух режиссеров — Андрея Кончаловского и Эльдора Уразбаева, а также для художника Николая Двигубского. С Кончаловским она прожила четыре года, десять лет — с Двигубским, от которого родила дочь Катю. И 15 лет — с Уразбаевым. Имена детей Наталии Утевлевны — режиссеров Егора Кончаловского и Екатерины Двигубской — у всех на слуху.

У артистки удивительная судьба. Раньше ее мужья снимали в кино, сейчас — дети. Аринбасарова случайно оказалась на кастинге фильма Кончаловского «Первый учитель» — ее перепутали с другой девушкой. Актриса убеждена, что это была судьба. Вскоре между ней и Кончаловским вспыхнули чувства. «Я — счастливая, не спорю. Когда меня перепутали с другой девочкой и вместо нее позвали на кастинг, попала к Андрею Кончаловскому. Перст судьбы! В 21 год я поступила во ВГИК к Макаровой и Герасимову. Нас называли курсом четырех Наташ — помимо меня, там учились Белохвостикова, Бондарчук и Гвоздикова», — вспоминает женщина.

В свое время родители Аринбасаровой были против ее брака с Андреем Сергеевичем. «Несмотря на нашу девятилетнюю разницу в возрасте, он им не очень серьезным казался. Развязным. В нашей профессии это называется раскованный или коммуникабельный. Не очень опрятным, так как все время по экспедициям ездил. И самое главное, не попросил, как у нас это принято, моей руки. Мы вообще не знали, кто такие Михалковы и Кончаловские. Не подозревали, что папа Андрона гимн написал», — цитирует ее «Экспресс газета».

Ее брак с режиссером распался после того как, его вторую картину «История Аси Клячиной…» положили на полку. Тогда он захотел уехать работать за границу. Его будущая жена — француженка Вивиан Годэ помогала оформить документы. Ведь уехать тогда можно было, только женившись на иностранке. «Я стала для него препятствием и прямо сказала: «Ты свободен. Давай разводиться!»», — откровенничает артистка.

А еще она не перестает удивляться крепкому браку режиссера с Юлией Высоцкой. «Я бы, как Юля Высоцкая, не смогла! Выйти за старика, зачем?! .. Это кошмар, рядом с пенсионером и сама можешь быстро состариться. Но теперь радуюсь, что рядом с Андреем уже четверть века есть Юля. Она его обожает. Он сделал ее, шикарные роли до сих пор дает», — говорит знаменитость.

Главное ФОТО: Архив КП

Как выглядят жены Андрея Кончаловского: Высоцкая, Аринбасарова и другие

Ирина Кандат

В первый раз старший брат Никиты Михалкова женился, когда ему было 18 лет. Избранницей режиссера стала балерина Ирина Кандат. Кончаловский сделал предложение девушке вскоре после знакомства. Влюбленные сыграли свадьбу в 1955 году. 

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Но этот брак продлился только два года. Ирина подала на развод и ушла к дирижеру Большого театра. После этого Андрей Сергеевич еще 8 лет побаивался вести возлюбленных в ЗАГС.

Кончаловский и Ирина Кандат, Кадр из видео

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Наталия Аринбасарова

Во время съемок фильма «Первый учитель» Кончаловский познакомился с молодой актрисой. Он сделал предложение Наталье, и в 1964 году они стали семьей. Родителям Аринбасаровой выбор дочери не понравился, они год не общались с ней. Но смягчить сердце мамы и папы артистки помогла свекровь — Наталья Кончаловская. Она была рада невестке и устроила праздничный обед. 

У супругов в 1966 году родился сын Егор Кончаловский. Он продолжил дело знаменитого отца. Но его появление на свет не спасло брак двух звезд. Режиссер изменял жене. После развода Наталия Утевлевна вышла замуж за Николая Двигубского. Кончаловский сохранил теплые отношения со звездой фильма «Секунда на подвиг», он даже делился с ней любовными переживаниями. 

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Наталия Аринбасарова родила мужу сына Егора, Legion-Media

Вивиан Годе

Режиссер и переводчица поженились в 1969-м. Девушка работала французским востоковедом. Кончаловский хотел эмигрировать за границу, чего и смог добиться после свадьбы. У супругов родилась дочь Александра. Этот союз продержался 11 лет — до тех пор, когда кинорежиссера пригласили работать в Голливуд. 

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Андрей Сергеевич принял приглашение и уехал. В Россию он вернулся в начале 1990-х. На Родине он встретил новую любовь. 

Брак с Вивиан Годе продлился 11 лет, Кадр из видео

Ирина Мартынова

Диктор телевидения вышла замуж за Кончаловского в 1990-м. Режиссер влюбился в Ирину с первого взгляда. Спустя год после свадьбы в семье родилась первая дочь Наталья, а еще через два года – Елена. Ведущая не смогла закрыть глаза на измены Андрея Сергеевича.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Последней каплей стало известие о том, что у него появилась внебрачная дочь Дарья от актрисы Ирины Бразговки. Союз Мартыновой и Кончаловского распался в 1997 году. Наталья пошла по стопам папы. Она окончила ВГИК и снялась в нескольких короткометражных фильмах.

Андрей Кончаловский, Сергей Михалков и Ирина Мартынова, Кадр из видео

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Юлия Высоцкая

Свою главную музу режиссер нашел в 1996 году на фестивале «Кинотавр». Спустя два года Кончаловский женился на Высоцкой. Разница в возрасте у творца и кинодивы составила 36 лет. Но этот брак стал самым долгим в биографии Андрея Сергеевича. Юлия родила от возлюбленного дочь Марию и сына Петра. 

Кончаловский вдохновляется женой. Он снял ее в своих картинах «Глянец», «Грех», «Рай», «Дом дураков». Картины получали признание на международном уровне, а талант Юлии оценили зрители. Драма 2020 года «Дорогие товарищи!» получила приз 77-го Венецианского кинофестиваля. Главную роль в ленте исполнила Юлия. 

Юлия Высоцкая и Андрей Кончаловский вместе с 1996 года, instagram.com/juliavysotskayaofficial

Юлия Высоцкая призналась, что не любит выражать чувства к мужу публично.

Женщин удивили слова Андрея Кончаловского о возрасте его жены.

Фильм «Дорогие товарищи!» был выдвинут от России на «Оскар», но не вошел в число основных претендентов на премию.

Биография Егора Кончаловского — РИА Новости, 15.01.2021

https://ria.ru/20210115/konchalovskiy-1592831387.html

Биография Егора Кончаловского

Биография Егора Кончаловского — РИА Новости, 15.01.2021

Биография Егора Кончаловского

Режиссер, актер, сценарист и продюсер Егор Кончаловский (по паспорту – Георгий Андреевич Михалков) родился 15 января 1966 года в Москве. Родители – кинорежиссер РИА Новости, 15.01.2021

2021-01-15T04:01

2021-01-15T04:01

2021-01-15T04:01

москва

егор кончаловский (георгий михалков)

справки

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn24.img.ria.ru/images/148220/99/1482209915_0:34:3076:1764_1920x0_80_0_0_e9d5b9ad26dac6ec1997a0996b1292ef.jpg

Режиссер, актер, сценарист и продюсер Егор Кончаловский (по паспорту – Георгий Андреевич Михалков) родился 15 января 1966 года в Москве. Родители – кинорежиссер Андрей Михалков-Кончаловский и актриса Наталья Аринбасарова – развелись, когда мальчику было три года. В 1984-1986 годах проходил службу в армии в кавалерийском полку при киностудии «Мосфильм». Образование получил в Великобритании: в 1990 году окончил международную школу St. Clares в Оксфорде, в 1991 году – Кенсингтонский бизнес-колледж в Лондоне. Магистр истории искусств университета в Кембридже. Работал ассистентом режиссера у своего отца Андрея Кончаловского на картинах «Танго и Кэш» (1989), «Гомер и Эдди» (1989), «Ближний круг» (1991).В 1992 году совместно с режиссером, сценаристом Андреем Разенковым создал рекламную студию PS TVC (Partner Studio TVCommercials). Режиссер-постановщик более ста рекламных роликов для известных производителей.С 1997 года – художественный руководитель рекламного агентства Prospect Advertising. В 1999 году Егор Кончаловский поставил свой первый полнометражный художественный фильм «Затворник», за которым последовали боевики «Антикиллер» (2002), «Антикиллер 2: Антитеррор» (2003), в последнем из них Кончаловский выступил и как автор сценария. Затем он снял приключенческие боевики «Побег» (2005) и «Консервы» (2007), криминальный фильм «Розы для Эльзы» (2009). В 2009 году на экраны вышел полнометражный 3D анимационный фильм Егора Кончаловского «Наша Маша и Волшебный орех» – новогодняя музыкальная сказка о первой любви, крепкой дружбе и настоящих приключениях. В сюжете использовались мотивы сказки Гофмана «Щелкунчик и мышиный король». В 2010 году был выпущен альманах «Москва, я люблю тебя!», состоящий из 18 новелл, которые были сняты Кончаловским и режиссерами Ираклием Квирикадзе, Артемом Михалковым, Георгием Натансоном, Иваном Охлобыстиным, Верой Сторожевой, Аллой Суриковой, Олегом Фоминым и другими. Одновременно Кончаловский выступил и как продюсер картины. В 2011 году состоялась премьера фильма Егора Кончаловского «Возвращение в «А» о группе молодых телевизионщиков из России и Казахстана, которые направляются в Афганистан, чтобы снять документальный фильм.Егор Кончаловский продюсировал фильм «Путейцы-2″(2010) и киноальманах «Сердце мое – Астана» (2011), в котором он снял одну из новелл. Как актер Егор Кончаловский снимался в собственных фильмах «Антикиллер», «Антикиллер-2», «Побег», «Консервы», «Москва, я люблю тебя!», а также в картине «Трюкачи» (2008), короткометражной ленте «Шредер» (2014).В 2016 году он выступил продюсером фильма «Муж с доставкой на дом», в котором сыграл роль домушника. В 2019 году снял приключенческий триллер «На луне».В 2000 году за фильм «Затворник» Егор Кончаловский получил диплом «За успешный дебют» на кинофестивале «Московский Пегас» и был удостоен премии на кинофестивале русских фильмов в Онфлере. В 2001 году режиссеру был вручен приз за лучший дебют на кинофестивале в Гатчине.В 2002 году он был удостоен премии «За самый кассовый российский фильм» («Антикиллер»), в 2003 году – премии «За самую оригинальную идею» в фильме «Антикиллер-2: Антитеррор». В 2019 году за фильм «Грех» получил награду «Мастер-класс года». От союза с актрисой Любовью Толкалиной (их брак был неофициальным) у Егора Кончаловского есть дочь. Вторая жена – Мария Леонова. В 2017 году у пары родился сын. Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

москва

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2021

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

москва, егор кончаловский (георгий михалков), справки

Работал ассистентом режиссера у своего отца Андрея Кончаловского на картинах «Танго и Кэш» (1989), «Гомер и Эдди» (1989), «Ближний круг» (1991).

В 1992 году совместно с режиссером, сценаристом Андреем Разенковым создал рекламную студию PS TVC (Partner Studio TVCommercials). Режиссер-постановщик более ста рекламных роликов для известных производителей.

С 1997 года – художественный руководитель рекламного агентства Prospect Advertising.

В 1999 году Егор Кончаловский поставил свой первый полнометражный художественный фильм «Затворник», за которым последовали боевики «Антикиллер» (2002), «Антикиллер 2: Антитеррор» (2003), в последнем из них Кончаловский выступил и как автор сценария. Затем он снял приключенческие боевики «Побег» (2005) и «Консервы» (2007), криминальный фильм «Розы для Эльзы» (2009).

Как актер Егор Кончаловский снимался в собственных фильмах «Антикиллер», «Антикиллер-2», «Побег», «Консервы», «Москва, я люблю тебя!», а также в картине «Трюкачи» (2008), короткометражной ленте «Шредер» (2014).

В 2016 году он выступил продюсером фильма «Муж с доставкой на дом», в котором сыграл роль домушника. В 2019 году снял приключенческий триллер «На луне».

В 2000 году за фильм «Затворник» Егор Кончаловский получил диплом «За успешный дебют» на кинофестивале «Московский Пегас» и был удостоен премии на кинофестивале русских фильмов в Онфлере. В 2001 году режиссеру был вручен приз за лучший дебют на кинофестивале в Гатчине.

В 2002 году он был удостоен премии «За самый кассовый российский фильм» («Антикиллер»), в 2003 году – премии «За самую оригинальную идею» в фильме «Антикиллер-2: Антитеррор». В 2019 году за фильм «Грех» получил награду «Мастер-класс года».

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Встреча с Андреем Кончаловским: Часть II

Перейти к: Цензура — Дефектность и инакомыслие — Майкл Ромм — Иллюзия прогресса — Современная Россия — Россия между Востоком, Западом и Африкой — Средневековая страна — Европейская культура

Цензура

C: We затрагиваем политику культуры советского кино, которая была важна не только для людей внутри Советского Союза, но и за его пределами.Это был очень странный процесс: нужно было читать знаки, чтобы понять, в каком направлении движется Советский Союз. Я помню, я много ездил в Россию в 1980-е, и у меня были те странные переживания, когда я сидел в московских кинотеатрах и смотрел такие фильмы, как «Полеты снов» Романа Балаяна [Полеты во сне и пробуждении, 1982] с Янковским и Гурченко. И вы могли слышать падение булавки в кинотеатре. Потому что все знали, о чем идет речь. Это был один из тех фильмов, которые казались ни о чем, но на тот момент были обо всем.

К: Да, публика тогда была еще очень внимательной… и любопытной.

Памятник реализму «Асиное счастье
» (1966) изначально был запрещен советскими властями
. Он был выпущен только в 1987 году.

C: И они вели диалог. Создатели фильма обращались к публике, и публика отвечала.

К: Да, было замечательно. Пожалуй, это было лучшее время для советской киноиндустрии и советского зрителя, потому что появились некоторые фильмы, которые были своего рода первыми сигналами с моря.Но за пределами России все было немного иначе, потому что Россия находилась за железным занавесом и была загадочной страной точно так же, как сейчас загадочна Северная Корея. Если бы северокорейский фильм был снят сейчас и был запрещен, мы все посмотрели бы на него и были бы заинтригованы …

C: Но часто были фильмы, которые не были запрещены , были самыми интересными, те, которые были просто трудно читать снаружи. Например, у Балаяна, где люди за пределами России спрашивают: «В чем дело?».Или даже такой популярный фильм, как комедия Эльдара Рязанова « Станция для двоих» (1982) , который много значил для россиян, потому что это был иронический юмор о повседневных условиях жизни.

Возвращаясь к вопросу о том, что было, а что невозможно в качестве режиссера, вы сняли Asya’s Happiness , который в то время не выпускали, и ваш брат [ Никита Михалков ] был такой же опыт, когда он сделал Родня [1981, Семейные отношения]…

К: Это было уже через четырнадцать лет после того, как я сделал Аси , и это было другое время.К началу 80-х мы стали более информированными о том, что происходит на Западе, и мы узнали больше о мировом кино. Мой брат был гораздо ближе знаком с мировым кинематографом, такими вещами, как итальянские спагетти-вестерны или что-то в этом роде. Раньше для нас это был квест на огонь! — Для таких людей, как я и Тарковский — потому что фильмы смотреть было так сложно. Я помню, когда мы смотрели Ashes and Diamonds [1958, Анджей Вайда], у нас было около 60 человек, втиснувшихся в половину комнаты. Распечатка пришла из польского посольства; это было во времена либерализации Гомулки.И мы отреагировали на фильм как абсолютный взрыв! Это было такое открытие. Потому что это было очень антисоветски и очень антисталински. Никогда не забуду, когда герой наткнется на портрет Сталина, лежащий на полу. Я не мог поверить, что это может быть снимка в Польше — кто-то идет по фотографии лица Сталина! И это изменило мое мнение, точно так же, как известная речь Хрущева на XX съезде [в 1956 году] изменила мое мнение. Потому что это открыло новый взгляд на то, на что способен фильм.Это показало мне, что кино может быть больше, чем просто развлечение, и открыло мне глаза на идею о том, что фильмы могут быть политическими и диссидентскими. В Советском Союзе такого не было. Мы просто пытались найти новую эстетику.

C: Но со стороны было ясно, что эстетика также может быть политической. Вот почему так важен был абсолютный реализм Аси .

K: У нас было Рублёв …

C: Ну Рублёв читалось как аллегорическое, несмотря на его реализм, тогда как с Asya вы действительно смотрели на современную жизнь в колхозе, с новым натурализмом .

К: У обоих фильмов была совершенно новая эстетика. Мы выросли на голливудской эстетике фанеры 1930-х годов и вообще без трещин. И я сказал: «Трещины, трещины, нам нужны трещины!» Я был одержим трещинами.

C: Да, и в Asya у вас был тот удивительный образ человека с татуировками Ленина и Сталина на груди. Это выглядело довольно кощунственным!

K: Да, но Сталин к тому времени был мертв …

C: … поэтому это казалось извращенно кощунственным, поскольку он был вычеркнут из всего остального!

Польский фильм «Алмазы и пепел» режиссера
Анджея Вайды шокировал советских зрителей в драках конца
года своим откровенно антирежимным посланием

К. Если бы я был в ГУЛАГе, я бы этого не сделал .Если бы я был 45-летним русским, вышедшим из ГУЛАГа во времена либерализации, я бы не выжил, потому что боялся. Я сделал это, потому что был молодым идиотом! Я был ребенком десталинизации. 60-е годы были временем, когда полностью застывшая советская психика начала оттаивать и становиться чуть более гибкой и живой.

C: И это развило почти романтическую сторону. Когда Дэвид Томпсон и я сняли небольшой фильм для BBC в 1988 году, мы построили его вокруг того, чтобы наконец получить доступ к фильму Хуциева Мне двадцать [1964]. Потому что на западе этого никто не видел — это был еще один запрещенный фильм. Мы использовали некоторые сцены студенческих вечеринок, чтобы проиллюстрировать это чувство освобождения в 1960-х, и это действительно отражало это чувство, что все возможно, под сильным влиянием французских и итальянских моделей.

К: Да, это была увертюра , — открытие. И для меня было важно, что я поехал в Венецию, Париж и Лондон, стал крайне антисоветчиком и решил бежать. Но я боялся.Когда я снимал Сибириада , я решил: «Я уйду — больше не могу здесь жить». Конечно, это сильно огорчило моих родителей.

Бегство и инакомыслие

C: Вызвало ли ваше бегство вашей семье проблемы с властями?

К: Нет. Но это вызвало у меня проблемы, потому что они вычеркнули мое имя из всего, включая энциклопедию фильмов. И показывали мои фильмы, не называя моего имени. Потом маме отказали в визе для посещения Франции.Но потом в итоге все обошлось и не доставило им больших затруднений, хотя отец очень испугался.

C: Любой, кто переживал этот период, испугался бы.

К: Я никогда не был политическим диссидентом, как и Тарковский никогда не был политическим диссидентом. Я помню, как мы оба были в Каннах, и он сказал мне: «Не думаю, что хочу возвращаться». Поэтому я сказал: «Меня попросили передать вам, что Андропов лично обещает, что, если вы вернетесь, он немедленно даст вам паспорт, чтобы вы снова уехали, если вы поменяете свой дипломатический паспорт на обычный паспорт».Дело в том, что в Советском Союзе было 50 000 человек с дипломатическими паспортами по всему миру, и если вы допустите один дефект, половина остальных последуют за ним! Но все было бы хорошо, лишь бы он был просто нормальным человеком, а не дипломатом! Мне сказали, что Андропов лично гарантирует Тарковскому выход, если он только соглашается заменить паспорт. И Андрей спросил меня: «Ты работаешь на КГБ?». Я сказал: «Ты злишься? Я просто говорю вам то, что они хотели, чтобы я вам сказал ».

Наталья Кончаловская, мать Андрея (в центре)
с сыновьями, невесткой и внуками.
Семье Михалковых-Кончаловских удалось избежать
неприятностей после отъезда Андрея на Запад.

Затем я встретил Володю Максимова, [Владимир Максимов, 1930-95, редактор журнала Континент и видный советский диссидент] в Каннах. И он сказал: «Верно, вот и все. Я отвезу Андрея в Италию, и он сделает заявление ». Я ему сказал: «Володя, что ты делаешь? Ты собираешься убить этого парня! » Но Тарковский сделал свое заявление, хотя он никогда не был политиком — он был просто чмо!

Политически Тарковский был идиотом! Он ничего не понял! Он был святым! Я думаю, это убило его, потому что после этого он боялся, что КГБ его похитит, и с ним был агент Скотланд-Ярда, когда он руководил Борис Годунов [в Королевском оперном театре в 1983 году].Он был параноиком! Я помню этот момент и считаю, что был очень антисоветчиком, но ни один из нас никогда не был диссидентом. Я никогда не делал антисоветских заявлений. Я просто хотел жить так, как хотел — видеть мир. В каком-то смысле в кино был только один политический диссидент, снявший настоящий политический фильм. Это был Нарком [1967-87, Александр Аксолдов].

Потому что потребовались некоторые еврейские проблемы — антисемитизм — и некоторые проблемы в советском обществе, и это был единственный фильм, который действительно был сильно запрещен, и Аскольдов не мог получить другую работу.А у всех остальных была работа. Мой фильм запретили, но они пришли ко мне и спросили: «Хочешь что-нибудь сделать сейчас с Тургеневым?» И я сказал: «Конечно! Я сделаю все, что угодно, если вы дадите мне работу! »

C: Значит, либо придерживаться классики, либо поехать в Сибирь!

К. Это было более или менее человечно, если сравнивать с условиями сталинизма. Но вы должны понимать, что мы жили в абсолютно перевернутом обществе. В отношении Коммунистической партии ничего нельзя было изменить.Все это знали, и никто не смог бы публично встать и сказать: «Товарищи, я просто хотел бы спросить, правильны ли политика и культура Коммунистической партии». Такой невинный вопрос приведет к тому, что вас сочтут сумасшедшим и неблагодарным человеком. Людей вроде Бродского действительно считали сумасшедшими, потому что у них не было чувства самосохранения.

Вот почему они стали великими, потому что у них было мужество, а у нас этого мужества не было. Ни у Тарковского, ни у меня не было этой смелости, А я этого не хотел — на кой черт? Я не хочу попадать в неприятности; Я просто хочу снимать фильмы!

Михаил Ромм и оттепель

C: Недавно я разговаривал с кем-то еще, кто был частью кинокультуры 1960-х, критиком Майей Туровской, чью книгу о Тарковском я помог опубликовать на английском языке.

Как вы знаете, она написала трактовку фильма Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм» (1965) , и в Германии только что вышла книга об этом фильме и о том, как он был снят. Тот факт, что такой фильм мог быть задуман и широко распространен, — еще один интересный аспект советских 60-х годов — «давайте поговорим о фашизме, но по-другому».

K: Фильм был полон намеков. Ромм в основном показал, что нацистский режим очень похож на советский коммунизм.Я думаю, что он был трагической фигурой — как и любой советский режиссер, у которого были мозги, — потому что прежде всего он снял несколько замечательных фильмов о Ленине и Сталине.

Затем он попытался стать самим собой с Девять дней в одном году (1961). И оттепель также проник в его сознание, и он написал замечательную книгу, в которой признался в своих преступлениях — ну, не в преступлениях, а в том, что признал, что сделал то, что должен был сделать для своей карьеры. Я думаю, может быть, он понял, что в документальных фильмах он может быть более убедительным и более политическим.Для него было замечательно заниматься документалистикой, когда он был одним из самых плодовитых режиссеров в России. Он был очень близким другом моей семьи и моей матери. Я очень его любил. Он был прекрасным творцом — прекрасным человеком.

C: Вы упомянули о трагической ситуации такого человека, как Михаил Ромм, в период оттепели, которого, должно быть, очень утешало то, что он был главным источником вдохновения для следующего поколения. Он учил вас, Тарковский, и целую группу других молодых режиссеров.

Михаил Ромм, учитель Кончаловского, в Московской киношколе ВГИК
. «Обыкновенный фашизм
года» Михаила Ромма, якобы документальный фильм о нацистской Германии
года, был полон намеков на советский режим.

K: В том числе Андрей Смирнов.

Да как-то это была группа художников интересная. Эти ребята, если я сейчас думаю о них, все были моложе меня. Чем для них был 1937 год в 1960-е? Это было 20 лет назад, точно так же, как Горбачев для сегодняшней молодежи.Я вспоминаю время Горбачева, как будто это было вчера. Для них 1937 год и расстрелы, страх, пытки, грязь, кровь, крики — это было далеким прошлым. Итак, они были подобны аргонавтам, спасающимся от Сциллы и Харибды. Я думаю, между ними было много соучастия. Герасимов, который стал членом ЦК, был чиновником, а Ромм был в основном диссидентом, хотя он не был диссидентом с плакатом…

C: То есть он был скорее ментальным диссидентом?

К. Ну, в первую очередь он был сионистом.Он поддерживал бедных евреев, и вокруг него были замечательные люди. В столовой [во ВГИКе, киношколе] их сидело несколько — Ромм, Герасимов, Бондарчук, Козинцев и люди вроде Хервмана, только что вернувшиеся из ГУЛАГа. И мы просто знали, что [некоторые из] этих людей были в Центральном комитете. Они были чиновниками, и им приходилось говорить по-другому. Мы знали это и простили их. Некоторые из них позже признались, что совершали ошибки. Тем временем Ромм рассказывал нам о Феллини.Помню, он целую неделю говорил с нами о La Dolce Vita (1960). У нас не было физического отпечатка, поэтому мы никогда его не видели, но он всю неделю рассказывал нам об этом по кадру! Такое открытие для него, возможно, подтолкнуло его к тому, чтобы сделать что-то самостоятельно — например, снять документальный фильм.

C: Сделать Обычный фашизм?

К: Да. Это был большой намек на советскую систему.

C: Да, как это связано с историческим прошлым.Я смотрел его недавно — он есть на YouTube — и удивительно, как фильм соотносится со своим временем. Это фильм, который начинается в повседневной советской середине 60-х, показывает, как все начинает выглядеть современно, а затем возвращает зрителей обратно. Это фильм о машине времени — очень личный фильм.

К: И он хотел снять еще один документальный фильм, но умер прежде, чем успел его снять.

Иллюзия прогресса

C: Когда я думаю о времени, о котором вы говорите, я вспоминаю свою дружбу с директором Леонидом Траубергом , которого я регулярно навещал и немного помогал некоторым из них. его последние проекты.Однажды я был у него в гостях, он мне сказал: «Мой друг [Сергей] Юткевич хочет показать вам свой фильм Ленин в Париже (1981). Это очень плохой фильм, но он очень старый друг, и я обещал ему, что вы пойдете и посмотрите его ». Итак, мы отправились на торжественный показ, и это был действительно ужасный фильм! Но это было то чувство лояльности между тогдашними директорами, соучастие, о котором вы упомянули.

K: Оглядываясь назад на всех этих ребят, таких как Юткевич, они пережили такие тяжелые времена и такой временной перекос.Все, чего хотел Юткевич, — это поехать жить в Париж. Ему было плевать на то, что Ленин там был. Все, что он хотел, это пойти выпить чаю с Пикассо, сфотографироваться там и немного поговорить по-французски. Он был достаточно взрослым, чтобы сказать себе: «Как долго я буду жить? Я хочу увидеть мир ». И я это понимаю. Если вы возьмете достойного художника пятнадцатого или шестнадцатого веков, они поступят так же — заплатите мне немного и обязательно, я сделаю это за вас. Я не считаю, что принципиальность обязательно создает великое искусство.Лично я считаю, что шедевры можно создавать во времена диктатуры. Дон Кихот , например, или Иван Грозный , или другие полностью коммунистические фильмы, которые снимали Эйзенштейн и Довженко. Вопрос в том, как мы сегодня можем быть уверены, что хорошо, а что плохо с этической точки зрения. Конечно, мне не нравится видеть умирающих на улице. Я сейчас читаю, что Сталин сделал с крестьянами в 1929 и 1930 годах, и это было действительно преступлением против человечности. Если говорить об искусстве, я считаю себя шутом, не более того.Я не имею в виду, что просто развлекаю, но я имею в виду, что не думаю, что мои фильмы, Тарковский или даже Бергман изменят мир.

C: Ну, может быть, они не меняют мир, но они имеют огромное влияние на то, как люди представляют и видят мир. Могу вам сказать, что фильмы Тарковского на несколько поколений людей впечатляют. И они не просто передают одно сообщение — разные люди берут от них разные вещи.

К: Да, я это понимаю.Они влияют на определенных людей и меняют определенных людей на определенное время. Это моя точка зрения.

C: Абсолютных изменений не бывает, согласен.

К. Иначе было бы достаточно Бхагавад Гиты, Библии и Корана, чтобы жить в идеальном мире. Достаточно этих трех книг, чтобы стать идеальным! Средства разные, и процесс такой же. Страх, смерть, насилие, неравномерность, несправедливость — я ничего не вижу… Вы знаете Джона Грея?

C: Я знаю некоторые из его сочинений, и я видел, как вы недавно его цитировали…

K: Он замечательный! Вы знаете, что у него есть замечательная идея, которую я полностью разделяю: технический прогресс и знания — это совокупность вещей, они накапливаются и расширяются, а этика — нет.Грей говорит, что достижения одного поколения в области этики могут быть полностью испорчены следующим поколением. И это очень важно, потому что со времен Руссо мы склонны думать, что этот человек становится лучше, и это часть прогресса. Человеку не становится лучше, и это очень интересная идея. [Стивен] Хокинг также говорит об этом: люди действительно способны истреблять друг друга на этой планете. Так что все предупреждения важны, но в то же время бесполезны. Это как Сизиф. Мы должны стремиться к прогрессу, зная, что это бесполезное занятие!

C: Как указал Камю в своем эссе о Сизифе…

В современной России

C: Мне было интересно прочитать ваши статей для OpenDemocracy , которые ни на что не похожи на меня ‘ я видел тебя раньше.Ваш « Land of the Mob » показался мне очень сильным.

К: Я думал снять об этом фильм. Если я не смогу сделать жизнь Рахманинова, то я подумал, что хотел бы сделать римейк — если я смогу купить права на него — Расследования гражданина выше подозрений [1970, Элио Петри, Италия ]. Подходит идеально! Речь идет о полицейском, который становится вымогателем и убийцей и в то же время совершенно незаменим и получает повышение.[Смеется] Это невероятно! Это была бы прекрасная притча для сегодняшней России.

C: Это было бы больше, чем притча… Конечно, снять этот фильм будет непросто?

К: Нет — почему?

Итальянская криминальная драма «Гражданин вне подозрений»
рассказывает историю полицейского, который становится
вымогателем и убийцей. Можно ли считать это аллегорией
года современной России?

C: Ну, в сегодняшнем политическом климате России.

К: Нет, не думаю. Вам нужно немного денег, но никто не смотрит, что вы снимаете. Я имею в виду, что он может не быть выпущен, и это может стать скандалом, если вы пытаетесь получить распространение, но вы можете снимать все, что хотите. Я имею в виду, что есть цензура в фильмах, которые Путин хочет финансировать вместе с моим братом [Никитой Михалковым] и Российским фондом культуры. Но фильмы, которые снимают без таких денег — фильмы, в которых ты сам находишь инвесторов — можно снимать интересные фильмы.

C: Ну, это очень интригующая идея. Что вы думаете о современных молодых российских кинематографистах?

К: Я думаю, что есть несколько действительно интересных молодых режиссеров: Хржановский, Попогребский, молодой немец, Хлебников … интересные, очень интересные люди. Вы знаете, что они вышли из Союза кинематографистов и создали новую ассоциацию? И они хотят, чтобы я выступил там с речью.

C: Собираетесь?

К: Да, потому что это меня заинтриговало.Я сам хотел покинуть Союз, но брат попросил меня не делать этого. Так что я остался там, хотя меня больше интересует этот новый форум … Мой брат, к сожалению, стал слишком политиком, и своими идеями он его губит. Талантливый человек …

C: Блестящий режиссер. Если бы он только снимался в кино …

К: Надеюсь, это поправимо, но посмотрим.

Россия между Востоком, Западом и Африкой

C: В настоящее время я участвую в целых сериях программ русского кино в BFI Southbank, что в конечном итоге может привести нас к настоящему.Сейчас мы только начинаем со всей ранней советской классики. Странный процесс: садишься и говоришь себе: «Я напишу новую статью о « Линкор «Потемкин » ». Я, должно быть, написал об этом 20 статей за свою жизнь, но вы должны постоянно думать: «Где мы сейчас? Что интересно молодежи сегодня? » Итак, для первых программ я прошел через всю классику и незаслуженно забытых режиссеров: прямо от Евгений Бауэр до революции до Протозанов и Абрам Комната , который очень, очень интересный парень, сейчас почти полностью игнорируемый, но широко признанный одним из самых важных российских кинематографистов в конце 1920-х из-за того, что он трактовал «женский вопрос», как они это называли, в Кровать и диван [Третья Мещанская, 1927].

К: Когда вы смотрите сейчас эти фильмы 1920-х годов, вы видите экстатическое желание нации построить новое общество. Это было очень по-русски, это экстатическое желание, и очень религиозное, как знал Бердяев.

У русских нет золотой середины — они знают только крайности. Об этом писал Чехов. В этих фильмах вы видите большой энтузиазм. Этот энтузиазм в некотором смысле преувеличен, но чисто русский. Русские — тоталисты. Я считаю, что в этом смысле мы очень близки к Африке — гораздо ближе, чем были к Европе.И у нас такие же комплексы, как и в Африке. Мы хотим быть белыми.

C: Мне интересно, что вы упомянули Бердяева, потому что я часто цитирую его русским — например, Александр Сокуров , с которым у меня был долгий диалог на протяжении нескольких лет. Мне кажется, он воспроизводит взгляд Бердяева на мир в своих фильмах, но я не думаю, что ему нравится это предложение … Как вы думаете, люди сегодня понимают Бердяева? Читают ли они его сегодня?

К: Ну те кто читает, читайте! Удивительно то, что Герцен знал, например, о русской нации.

Он скептически относился к способности России стать западным обществом. В этом смысле одним из самых больших заблуждений Запада было то, что русские белые. Если бы мы были черными, синими или точками, Запад не понимал бы русских так неправильно. Но поскольку мы белые по расе, они думают, что мы такие же, как европейцы.

C: Но вы действительно «другой» — больше похожи на азиатов?

К: Да, мы азиаты — нет, даже азиаты, потому что мусульманский мир сильно структурирован, а мусульманское общество довольно жесткое, с правилами и обязательствами, этическими кодексами, которые скрепляют общество.Западное общество предполагает своего рода идеологическую обработку, усвоение этических кодексов у своих граждан. Но этический кодекс русского шатен, как языческий. И это очень важно понять. Мы не европейцы; у нас нет такой идеологической обработки. Мы так же распущены в своей этике, как британцы в тринадцатом веке или, возможно, во времена Шекспира, когда протестантизм был еще совсем новым. А мы язычники. Об этом Толстой писал в своем письме в Синод — это было необычно!

C: Но, безусловно, у русских есть этический канон, который исходит от их великих писателей девятнадцатого века, которые все были озабочены этическими вопросами…

K: Нет, я не согласен с вами.Русская этика пришла еще до Рождества Христова. Русское православие крайне расплывчато. Если вы пойдете в церковь, священник избавит вас от всех ваших грехов. Это отпущение грехов делает русских самыми большими грешниками в мире. Вы видите бандитов, преступников и хулиганов с крестами, и они ходят в церковь с иконами, и они знают, что они ходят в церковь, а потом им отказывают. Это в высшей степени языческое — никакой морали! Это похоже на Европу двенадцатого века. Я пытаюсь убедить в этом мир.Вот почему мы такие коррумпированные. Эмоции гораздо важнее рациональности. Никаких законов не существует, если за вами не присматривают дубиной! Вы можете нарушить любой закон. Я имею в виду, что это не из девятнадцатого века…

C: Нет, я полагаю, вы возразите, что это наложение, появившееся позже…

В Русской Православной Церкви верующие получают
полный отпущение их грехов. Кончаловский:
«это отпущение грехов делает россиян самыми большими грешниками.
где бы то ни было»

К. Да, это был европейский оверлей.Петр Великий покрыл Россию очень тонким слоем европейской цивилизации, но в глубине души русские точно такие же, какими были всегда. А государственная власть и русский народ не связаны друг с другом. Государство для русского человека трансцендентно. Он не понимает государства. Он живет своей микро-жизнью и не хочет, чтобы государство вмешивалось в эту мелочь, которую он собирается украсть здесь, или в эту вещь, которую он собирается там сделать, или что-то еще. Я считаю, что для Кремля это трагедия, потому что они не умеют обращаться к массам.Как тренировать — новичка? — люди, чтобы стать буржуазными, чтобы вовлечь их в бизнес, экономический процесс, или — любой процесс . Они не хотят уходить, поэтому их приходится тащить за волосы.

C: Это связано с тем, что вы сказали ранее о том, насколько российская массовая аудитория настолько восприимчива к привлекательности Америки.

К: Да, потому что это легко понять, и это похоже на сон — это не имеет никакого отношения к вашей жизни. Я думаю, это трагично, потому что мы впадаем в упадок западной философии, не получая от этого пользы.Мы прямо в Шпенглер! [Смеется], не доходя до гуманистической середины.

Средневековая страна

C: Очевидно, нет возврата к тому периоду между 1900 и 1915 годами, когда возникла версия России как европеизированной страны. К этому никогда не вернешься, хотя это было время больших надежд.

К: Да, это было чудесное время — серебряный век — для русской культуры. Я думаю, это отразило жизнь в «резервациях», городах, но не повлияло на болота и отдаленные местности.Разница между крестьянином девятнадцатого века и сегодняшним крестьянином состоит в том, что крестьянин девятнадцатого века имел зависимость и страстное увлечение землей. Сталин сломил это увлечение, а русскому человеку, будучи крестьянином по своим ценностям, теперь не к чему привязать это. Его любовь к земле полностью атрофирована. Это одна из драм российского сельскохозяйственного производства. Вы знаете, они получают землю и сразу продают ее по 200 долларов за гектар.

C: Вы знаете, есть фильм « Беловы » (1993, Виктор Косаковский).Это документальный фильм об этой паре, сестре и брате, которые обрабатывают этот участок земли. Прекрасный документальный фильм. И когда я это увидел, то сразу подумал о Asya — подумал: «Вот действительно сорок лет, и мы видим новое заявление о хрупких отношениях между современными крестьянами и землей». В Аси они вроде отчужденные, но все еще на суше.

К: Но теперь им нет дела до земли. Лишь немногие осмеливаются вернуться.Это важно понимать, потому что я не думаю, что это может стать массовым. Для этого нам нужно изменить наш менталитет, а чтобы изменить менталитет, вы должны изменить основы, и вы должны доказать, что можете стать богатым, и что никто не придет, заберет половину ваших денег или перережет вам глотку. Нашему обществу сейчас двенадцатый век. Мы можем находиться где угодно, потому что у нас есть корни в средневековом христианстве. Очень интересная тема! Понятия не имею, отвечу ли я на ваш вопрос, но об этом очень интересно поговорить!

C: Нет, это интересная тема, о которой вы много думаете.Думаю, я использую кино и литературу как призму, чтобы попытаться понять реальность.

К: Любой фильм о русском народе — это прыжок из резервации в колонизированную страну.

C: Это похоже на то, что Наум Клейман рассказал мне о студентах ВГИКа в 1960-х, которые каждый год совершали экспедицию в сельскую местность, и они снимали фильмы и показывали их в деревнях — такие вещи, как «Иван Грозный » Эйзенштейна. .Звучало замечательно! Выходить из резервации в la Russie profonde…

K: Да, ты идешь как миссионер. Некоторые обращаются, а другие нет. Потом возвращаешься, а они начинают, как сказал Толстой, опять сметану поливать кумира!

C: Интересная цифра с этой точки зрения — Василий Шукшин (1929-74), вероятно, единственный настоящий крестьянин, попавший в советское кино. Я долгое время был довольно одиноким защитником Шукшина.Я говорю людям, которые знают и любят только Тарковского: нужно попробовать и Шукшина, чтобы лучше понять Россию и русскость. Ведь вы с Тарковским и Шукшиным одновременно были во ВГИКе?

К: Да, Шукшин не из резервации, а из колонии. Он приехал из этих «джунглей» [с Алтая] и сказал нам: «Ребята, вы здесь неплохо живете. Но мы там не так живем. Мы живем по-другому, но мы тоже люди. И мысли у нас свои — не твои.«Он чувствовал перед нами чувство неполноценности, а мы были высокомерными придурками — культурными, знающими, кем был Микеланджело, кем бы то ни было, а Шукшин этого не знал и не хотел знать. Но он был великим художником, в своих лучших проявлениях как писатель, замечательный как актер и очень интересный как режиссер. Но не столько как кинорежиссер. Его кинематографический язык скучен, хотя повествование персонажей прекрасное. И поэтому Шукшин был культовой фигурой в России: потому что он выступал от имени многих из них.Тарковский никогда не выступал за русский менталитет. Люди чувствовали, что Шукшин был их частью, точно так же, как они чувствовали, что Распутин был их частью — я имею в виду писателя Валентина Распутина.

C: Вот тот замечательный фильм, который [Лариса] Шепитько начала, а потом [Элем] Климов должен был закончить, Прощание, [Прощание с Матёрой] по Распутину… Но, возвращаясь к Шукшину, я рад Вы говорили о резервации и внешнем виде, потому что Шукшин действительно приносит новости из-за пределов резервации.Его язык кино может быть не таким сложным, как у Тарковского, или у вас …

Василий Шукшин, советский культовый писатель, актер и кинорежиссер
. Гордый своими крестьянскими корнями, он избегал московской элиты
года и совершенно не интересовался
чудом западного мира.

K: Визуально он был скучным…

C: Но есть несколько замечательных моментов… особенно в его фильме «Путешествие», Печки-Лавочки [Скамейка у печи, 1972], где он появился со своим жена, Лидия.

К: Но дело не в фильме, а в фактуре его повествования. Персонажи, отношения между персонажами, сам как главный герой. Он был прекрасным актером. В этом была суть кинопроизводства. Это не кинематография — это просто режиссура. Вы знаете, вы можете быть очень богатым как режиссер, но очень плохим кинематографистом — он был полной противоположностью Тони Скотта, выдающегося режиссера с кинематографической точки зрения, но …

C: Нечего сказать …

К: Да.Нечего сказать. А Шушкин был наоборот: языка нет, но есть что сказать.

C: В трех эпизодических фильмах — он снял два эпизода — Твой сын и брат [1965, Ваш сын и брат ], у старого председателя колхоза есть мечта. И это фильм, который просто начинается — это волшебное видение попытки воссоединить настоящее с прошлым — по сути, с несколькими прошлыми, включая эпоху Стеньки Разина — в колхозе…

K: Если вы Хочешь понять Россию, тебе лучше увидеть Шушкина: лучше Шушкина, чем Тарковского.Определенно! Еще он был очень нетерпим — он дрался с Виктором Некрасовым ужасно, почти физически.

C: Наум рассказывал мне, что в Москве он ходил в сапогах, довольно демонстративно изображая крестьянина.

К: Да, очень нарочито. Он говорил: «Я не ты». Шукшин своим костюмом пытался подчеркнуть, что он не один из нас. Однажды он поехал с нами в какую-то зарубежную советскую киноделегацию — думаю, в Париж — и так и не вышел из автобуса.Все вышли посмотреть Нотр-Дам, но он все еще был в автобусе со своей бутылкой! Он просто ждал, чтобы вернуться домой. [Оба смеются] И он смотрел в окно, как бы говоря: «Что я делаю на Западе? К черту их — я их всех ненавижу! Скульптуры — ненавижу! Я хочу домой! » Как волк в зоопарке!

Европейская культура в упадке

К: Это интересное напоминание о тех днях, когда зарубежные поездки были строго нормированы, а большинство советских кинематографистов жаждали всякого опыта.Ваши недавние статьи имеют пессимистический оттенок, но лично вы кажетесь менее пессимистичным, говоря о возможностях, которые вы видите, например, о ремейке Петри, или, возможно, о создании фильма об убийствах Кущевской или о чем-то подобном.

К: Я не считаю себя пессимистом. Я только пессимистично отношусь к идее, что прогресс и свобода восторжествуют, и что все будут счастливы и будут танцевать на улицах. В этом смысле да. Но я не считаю себя пессимистом в целом.Я прагматичен. Это реальность — это не конец света — и реальность — это драматический разрыв в культуре между великой европейской традицией последних двух или трех тысяч лет и сегодняшним днем. Драматический раскол между менталитетом, который хочет взять все от традиции, и модернизмом, который сломал его, так что низкое и высокое смешались. Сейчас мы не понимаем, что хорошо, а что плохо.

Этот замечательный фильм снял искусствовед Роберт Хьюз Проклятие Моны Лизы (2008).И он говорит: «Я принадлежу к последнему поколению людей, которые ходили в музеи, не спрашивая, сколько это стоит». Я считаю, что это очень важно — если это стоит 12 миллионов долларов, многим людям это не выгодно. Мой модный критик говорит о Gloss : «Если вы не можете продать это, это не искусство».

C: Совершенно верно. В Лондон приезжает картина Пикассо, которую показывают в галерее Тейт, главным образом потому, что это самая дорогая картина, когда-либо проданная на аукционе.

К: Да, в этом смысле я пессимистичен.Рыночная стоимость заменила художественное качество — во всем. И вы не можете быть оптимистичны по этому поводу. Вы должны признать, что это новая реальность, и действительно трудно увидеть, когда мы собираемся вернуться к художественной ценности на Западе. В Китае, Индии и мусульманском мире, слава Богу, до сих пор сохранились старые ценности. Китайцы делают прекрасную репродукцию Энди Уорхола для продажи на Западе. Им плевать на это, потому что у них на рынке есть маленький человечек, который продает орех с фигурками, и он стоит пять юаней.Но за этим стоит 3000 лет культуры, и художественная ценность не имеет ничего общего с ценой предмета. И у него нет искаженного представления о том, какой должна быть цена. Я считаю, что мой оптимизм сосредоточен на мире за пределами белой цивилизации — вот что я говорю. Запад пытается забыть прошлое, но мир за его пределами — Китай, Индия, мусульманский мир, Латинская Америка — не может забыть прошлое.

C: Я был очень поражен, когда читал вашу статью о воспоминании и отрицании Холокоста, потому что вы очень сильно подчеркиваете важность сохранения этого перед лицом тех, кто говорит: «Ну, шесть миллионов по сравнению с нашими двадцать миллионов?»

К: Да, но это очень по-русски.Цена жизни — ничто. Ценник — ничего. Но я все еще верю в человечность — я просто не верю в европейскую культуру… Мне очень жаль. [Смеется]

Преданных идеалов в опере Кончаловского «Дорогие товарищи в Венеции» — Развлечения

Не спрашивайте режиссера Андрея Кончаловского, является ли его новый венецианский фильм «Дорогие товарищи!» Зеркалом сегодняшней России, недавних беспорядков в Беларуси или даже угроз демократии в Соединенных Штатах.

Интерпретации зависят от зрителя, настаивал ветеран российского режиссера, поскольку фильм, снятый в черно-белых тонах, должен был быть показан на престижном кинофестивале в понедельник.

«Вы можете проводить любые параллели, какие захотите», — сказал 83-летний Кончаловский на пресс-конференции. «Это не во мне».

Хорошо отлаженная машина государственного подавления — пугающе актуальный фон для фильма Кончаловского, основанного на реальной истории забастовки рабочих 1962 года в тогдашнем СССР, со всеми ее элементами, имеющими современные сравнения.

Протестующих называют хулиганами, пропагандистские лозунги повторяются как факт, и если свидетели государственных убийств заставляют замолчать, а тела закапывают вне поля зрения, то резни никогда не бывает.

Кончаловский получил две награды Серебряного льва за лучшую режиссуру фестиваля: в 2014 году за «Белые ночи почтальона» и в 2016 году за «Рай».

С надписью «Дорогие товарищи!» он сказал, что хотел снять фильм о поколении своих родителей, которые разделяли безоговорочную веру в ценности коммунизма, но обнаружили, что их идеализм был изменен последующими событиями.

Читайте также: Австралийский кинорежиссер выдерживает двойной карантин COVID на Венецианском фестивале

Греческая трагедия

Фильм о забастовке рабочих 1962 года в Новочеркасске, в ходе которой 26 заводских рабочих, протестовавших против роста цен и сокращения заработной платы, были застрелены советскими войсками и сотрудниками КГБ. Последовали десятилетия молчания, поскольку резня прикрывалась вплоть до 1992 года, когда распался Советский Союз.

Людмила, которую исполнила Юлия Высоцкая, — партийный функционер, которая с самого начала стремится осудить протестующих как пьяных и преступников, которых следует незамедлительно наказать за их мятеж.

«Мы живем в условиях демократии!» — кричит перед массовым убийством ее дочь Светка (Юлия Бурова), которая сама работает на фабрике и сочувствует протестующим.

Но эта вера вскоре кажется наивной, поскольку после убийств вводится комендантский час, свидетели подписывают соглашения о неразглашении, а пятна крови жертв засыпаются новым асфальтом.

Людмила отчаянно ищет пропавшую дочь среди жертв стрельбы, и ее мучает крах своих давних убеждений.

«Я снял этот фильм, как греческую трагедию, и я изучал чувства тех людей, которые пережили эти события, особенно трагедию женщины, которая всегда верила в свои марксистские идеалы», — сказал Кончаловский.

«Я пишу симфонию, как музыкант. Все остальное зависит от вас, как это интерпретировать».

На вопрос, почему он решил снимать в черно-белом цвете, Кончаловский сказал, что это естественно для фильма, который является «историческим документом».

«В середине 20 века все было черно-белым», — сказал режиссер.

«Поэтому мне кажется странным делать это в цвете».

Отзыв «Дорогие товарищи» — Кончаловский нас обманывает с юмором и ужасом | Венецианский кинофестиваль 2020

Люда Сёмина — гордый советский народ, который тоскует по дням славы Сталина. «Тогда все это имело смысл, — говорит она. «Кто враг, а кто один из нас». Сейчас 1962 год, и в Новочеркасске царит неразбериха.Цены на продукты растут, запасы истощаются. У прилавка гастронома схватка, и дедушка хочет курить. Люда работает чиновником в горкоме. Она гребет со своей дочерью-подростком и спит со своим боссом на боку. Она думает, что жизнь тяжелая. Скоро станет хуже.

По счастливой случайности, в 1962 году режиссер Андрей Кончаловский впервые появился в Венеции в качестве молодого соавтора сценария «Иваново детство» Андрея Тарковского. Таким образом, российский кинорежиссер достаточно взрослый, чтобы знать свое окружение задом наперед, изнутри наружу и из первых рук дает острую правдоподобность этому захватывающему рассказу о забастовке рабочих и о том, что из нее вышло.Почти чувствуется запах пьяного папы Люды, который сидит за кухонным столом в своей старой солдатской форме.

В «Дорогие товарищи» дела идут наперекосяк — медленно, а потом внезапно. Работники электростанции прекратили производство, заперлись внутри, и Хрущев, как сообщается, в ярости. В этих ранних сценах чувствуется легкий привкус из «Смерти Сталина» Армандо Януччи, когда дроны в комитете начинают бегать, как обезглавленные цыплята, каждый в ужасе от того, что его обвинят.Им говорят, что Новочеркасск сейчас рассматривается как «центр антисоветской контрреволюционной деятельности», где протестующие на улице и танки блокируют мост. В последовавшей резне Люда прячется в парикмахерской, а тела скапливаются за окном.

Кончаловский описывает «Дорогие товарищи» как фильм о поколении своих родителей: хороших, послушных коммунистах, подведенных государством. По-видимому, это делает Светку, мятежную дочь Люды, его вымышленным альтер-эго.За исключением того, что Светка сейчас пропала, что считается расстрелом, поэтому Люда должна нанять симпатичного сотрудника КГБ (Владислава Комарова), чтобы выяснить ее местонахождение. Она настаивает, что ее план состоит в том, чтобы передать Светку властям — и ее приверженность протоколу настолько абсолютна, что мы действительно думаем, что она могла бы это сделать.

Люду с яростным, жестким напряжением разыгрывает Юлия Высоцкая, которая никогда не требует сочувствия и никогда не отдает ничего сверх того, что ей необходимо. Можно предположить, что именно так люди избегали тюремного заключения или того хуже: держали голову опущенной и плотно закрывали рот.«Я ничего не знаю», — повторяют снова и снова Люда, когда она стучится в двери и задает вопросы. Ничего не знать в Новочеркасске — значит уметь выжить.

В свои последние два визита на Венецианский конкурс Кончаловский уехал с фестивальной наградой «Серебряный лев». На этот раз у него есть неплохие шансы стать лучше. «Дорогие товарищи» — это захватывающая, неверная картина, великолепно снятая в мелкозернистом черно-белом цвете с легким, веселым тоном, который подчеркивает мрачный сюжет.Это фильм, который понимает, что юмор и ужасы не всегда исключают друг друга, и что даже самые худшие моменты жизни носят абсурдный характер. Люди рисуют смешные рожи, когда они в шоке или от боли, а врачу нужен перерыв, пока он каталогизирует тела в морге.

Дань Кончаловского «чистой» советской душе за победу Венеции

Венеция (AFP)

Песнь «чистой» душе советского народа от русского мастера Андрея Кончаловского вошла в число победителей главного приза Венецианского кинофестиваля.

Советский диктатор Иосиф Сталин, возможно, убил миллионы своих людей, но он не может сделать ничего плохого для хороших женщин Новочеркасска, которые снимаются в новом фильме Кончаловского «Дорогой товарищ».

«Если бы только Сталин был жив … он знал, что делать», — говорит один из них. «При Сталине цены не росли, они падали», — говорит другой.

Основанный на скрытой резне 26 бастующих рабочих при преемнике Сталина Никите Хрущеве в 1962 году, двойственность — все в последнем предложении одного из самых известных режиссеров театра и кино России.

Фильм «не о политике и даже не о самом событии. Это сказка», — сказал Кончаловский AFP. «Речь идет о персонажах, и они хорошие и плохие одновременно».

Не более, чем один из самых неоднозначных офицеров КГБ, когда-либо появлявшихся на экране.

Однако в основе фильма — влиятельная советская женщина, ветеран войны и несгибаемый коммунистический чиновник, которая вынуждена выбирать между своей дочерью-забастовщиком и партией.

— «Россия не подходит для открытого капитализма» —

Ее играет пятая жена Кончаловского, Юлия Высоцкая, которая родилась в Новочеркасске, старой столице донского казачества, где произошли убийства.

Снятый в черно-белом цвете, режиссер сказал, что намеревался «скрупулезно воспроизвести СССР 1960-х годов».

«Я думаю, что послевоенные советские люди, те, кто сражался во Второй мировой войне до победы, заслуживают фильма, который отдаёт дань уважения их чистоте», — сказал он.

А его героиня ничто иное, как это.

«Трагический диссонанс, когда они осознали, насколько коммунистические идеалы отличаются от окружающей их действительности» — вот где срабатывает то, что Кончаловский назвал «тремя нитями фильма — любовью, слезами и ужасом».

Но это также медитация на власть и на более вечную Россию, страну, которая, как утверждал Кончаловский, психологически не приспособлена к «капитализму открытого рынка в хорошем смысле слова».

«Последние 30 лет после распада Советского Союза доказали это», — сказал 83-летний мужчина, чей отец написал слова для старого коммунистического государственного гимна.

В отличие от своего младшего брата, оскароносного режиссера «Утомленных солнцем» Никиты Михалкова, который всегда был близок с Путиным, Кончаловский сохранял дипломатическую дистанцию ​​с Кремлем.

Ранее в этом году, однако, он выступил в поддержку конституционного референдума, который может позволить Путину остаться у власти до 2036 года.

Российский лидер также подарил Папе копию фильма Кончаловского «Грех» во время его последнего визита в Ватикан. .

Тем, кто обеспокоен этим и тем, что в фильме говорится о Сталине, который перекликается с усилиями Путина по реабилитации «Человека из стали», у Кончаловского есть ответ.

— «Жадность была под контролем» —

«Я хотел, чтобы вы беспокоились, потому что каждый великий лидер в истории устроил резню.Подумайте о Наполеоне … роль лидера трагична, потому что он защищен (защищен) от убийства других.

«Это трагическое противоречие истории», — добавил он, и еще одно из величайших «двойственных мировоззрений. Многие коммунисты были очень чистыми, очень идеалистическими, не знающими, чем это может обернуться», — утверждал режиссер.

«Поколение наших родителей было в хорошем смысле советским».

Высоцкая соглашается, говоря, что они не были мотивированы деньгами.

«Большинство из них верило, что они создают что-то особенное, что-то хорошее для человечества.

«Даже у тех, кто находится в правительстве высшего уровня, было только одно пальто. Это кое-что говорит вам об их духе».

Совершались ужасные вещи, признала актриса, но Россия путешествовала столетиями за десятилетиями.

«От революции 1917 года, когда 90 процентов населения не умели читать, до 1950-х и 1960-х годов, когда они читали и продолжают читать больше, чем любой народ в Европе», — сказала Высоцкая.

«Кто мы такие, чтобы судить? Мне просто нужно выполнять свою актерскую работу».

Отбив все современные сравнения с протестами в Беларуси, Кончаловский признал, что «что-то кардинально меняется — всем в том или ином смысле нужна социальная справедливость.

«Очень интересно, как мир изменится влево, не в крайние левые… а в сторону социальной справедливости», — сказал он.

«Русский эксперимент» с коммунизмом, возможно, провалился, но «жадность контролировалась государством, и я думаю, что очень важно, чтобы следующее общество было обществом, в котором жадность будет контролироваться и подавляться. И это в основном социализм. . »

© 2020 AFP

Андрей Кончаловский: «Россия живет во времена Шекспира — никаких принципов и этики» | London Evening Standard