Шмагина – ШМАГИНА — значение фамилии

Возможно вас это заинтересует

znachenie-imeni-familii.ru

ШМАГИНА — значение фамилии, характеристика фамилии, нумерология, расшифровка, черты характера и особенности фамилии

Раскройте тайну фамилии

Первая буква Ш фамилии ШМАГИНА расскажет о характере

Характерные черты фамилии ШМАГИНА

• власть
• комфорт
• сила
• внимание к деталям
• добросовестность
• таинственность
• впечатлительность
• миролюбие
• тонкая духовность
• заботливость
• застенчивость
• педантичность
• трудолюбие
• интерес к здоровью
• острый ум
• творческие амбиции
• бескомпромиссность
• развитое чувство юмора
• ревность

ШМАГИНА: число взаимодействия с миром «8»

Люди, находящиеся под влиянием числа восемь, отличаются характером беспокойным и целеустремленным. Они редко бывают довольны тем, что имеют, и стремятся максимально расширить границы своих возможностей. Потенциал «восьмерочников» очень велик, но и запросы маленькими не назовешь, поэтому чувство удовлетворения от проделанной работы или радость победы они испытывают редко. Люди восьмерки умеют строить планы и воплощать их в реальность, но вынуждены мириться с тем, что все получается немного (а то и вовсе) не так, как было задумано.

«Восьмерочники» мало чего боятся. Ответственность за других и руководство большими коллективами для них естественны, как и резкие перемены в жизни. Как правило, они хорошо ладят с окружающими, но стараются избегать слишком большой близости и предпочитают играть роль лидера в отношениях. Высоко ценя интеллект, моральные качества и чувство юмора, они не переносят лести и лжи, а также бывают очень чувствительны к проявлениям невежливости и бестактности.

Супружеские отношения «восьмерочников» складываются мирно, хотя не всегда в них присутствуют страсть или даже глубокая привязанность. Тем не менее, люди восьмерки почти всегда стремятся к устойчивым отношениям и браку – без постоянного спутника жизни они чувствуют себя дискомфортно. Избегать ссор в семье им помогает врожденный такт, а справляться с бытовыми проблемами – умение как действовать самостоятельно, так и распределять обязанности.

«Восьмерочники» любят принимать гостей и не упускают возможности похвастаться своим домом, как правило – большим и уютным. Собственное жилье – «пунктик» многих людей восьмерки; в съемных квартирах или родительском доме они обычно чувствуют себя не слишком уютно. При этом стяжателями, интересующимися только материальными благами, их назвать никак нельзя; многие «восьмерочники» щедро делятся всем, что зарабатывают, активное участие принимают в деятельности благотворительных организаций и помогают близким и дальним родственникам деньгами. Но главное, что дают люди восьмерки окружающим – это их любовь и искренняя заинтересованность.

«Восьмерочники» так заботятся о других, что порой им не хватает сил и энергии на то, чтобы обустроить собственную жизнь. Другой распространенной проблемой является стремление к недосягаемым целям и неспособность сохранять спокойствие и здравый смысл, если на пути появляются препятствия.

ШМАГИНА: число душевных стремлений «3»

Тройка оказывает неоднозначное влияние на своих подопечных: они могут быть дружелюбными и высокомерными, уступчивыми и бескомпромиссными, коммуникабельными и закрытыми. Им нравится быть на виду, они любят комфорт, но стабильными их точно нельзя назвать, поэтому их поведение всегда остается крайне непредсказуемым.

Рожденные под знаком тройки одинаково прислушиваются к голосу сердца и разума, а в зрелом возрасте несут за собой багаж бесценного опыта и житейской мудрости. Привыкшие во всем руководствоваться доводами рассудка, троечники совершенно не способны на сочувствие, однако среди их знакомых много ранимых, впечатлительных и даже неуравновешенных людей.

Находящиеся под влиянием тройки могут добиться успеха в любой профессии, но все же предпочитают сферы, которые способны подарить стабильность. Они прекрасно разбираются в людях, могут нарисовать психологический портрет каждого и с легкостью находят выход даже из самых сложных ситуаций. Троечники весьма уютно чувствуют себя в светском обществе, умеют поддержать беседу, обладают не только ораторскими навыками, но и умением слушать других. Они обожают дружеские посиделки, а если берутся за организацию праздника, то справляются с этим лучше любого профессионала.

В сфере личных отношений, как это ни покажется странным, люди тройки регулярно сталкиваются с проблемами. Они кажутся черствыми и равнодушными, не склонны демонстрировать положительные черты своего характера и редко бывают самими собой. Такой человек вполне может прослыть хитрым лжецом и лицемером, так как его стремление приукрашивать правду порой не знает границ. Он не привык делиться со второй половинкой своими мыслями и желаниями, но при этом живет в собственноручно построенном воздушном замке.

Рожденный под воздействием тройки всегда находит свое место под солнцем. Ему нравится рассказывать людям о своих успехах, зачастую сильно преувеличивая действительность. Многие считают этого человека обычным хвастуном, но при этом не судят его слишком строго, ведь он не лишен обаяния. Помимо этого, троечник с удовольствием делает подарки, внимателен к нуждающимся и нередко участвует в благотворительности.

ШМАГИНА: число истинных особенностей «5»

Если на человека пятерка оказывает свое влияние, то они надолго остаются взрослыми детьми. Даже в солидном возрасте такие люди ведут себя как бунтари-подростки. Такой человек готов рискнуть всем ради сущей мелочи. Продумывать и планировать последствия своих решений – это не для них. Иногда протест таких лиц направлен против общепринятых правил и выглядит довольно нелепо.

В общем можно сказать, что это своего рода развлечение. Выдумывать себе врагов и сражаться с ними – вот главная забава для человека «отличника». Стабильная, спокойная жизнь вызывают у него тоску, неудовлетворенность и желание перемен.

Интересно, что даже если в жизни такого человека временно не наблюдается никакой борьбы, то он сам тянется к драмам и трагедиям. Ему это не только интересно, но и подпитывает его жизненные силы. Страдания и мрачные истории вызывают у него любопытство. А это может привести к глупым поступкам, и фатальным ошибкам. Но преодолеть это влечение человек «отличник» просто не в силах. Он хочет узнать этот мир досконально и со всех сторон.

Зачастую виной всему становятся слишком живая фантазия и самоуверенность. С таким набором черт, они редко становятся хорошими супругами, надежными деловыми партнерами. Ведь будущее их вовсе не заботит. Они никогда не будут собирать средства на значительные покупки – лучше возьмут кредит. Планировать жизнь они тоже не в состоянии – в любой момент могут сорваться путешествие.

При этом они верят, что судьба благоволит к ним и если вдруг случится серьезная неприятность, они смогут мобилизовать все свои таланты и все решится лучшим образом. Даже если они уже ошибались, это ничему их не учит. Они редко делают выводы из ситуации. Именно этого умения им не хватает больше всего.

Чего не отнять у людей под знаком пятерки так это эрудиции и кругозора. Они могут рассказать обо всем на свете, причем увлекательно и эмоционально. Их всегда будут слушать с удовольствием. Если такой человек имеет хобби, он постарается иметь от него выгоду. В целом можно сказать, что эти люди всегда на передовой.

Туда, куда более осторожные никогда не отправятся, «отличники» последуют с радостью. А для таких приключений всегда надо быть в хорошей физической форме, поэтому они любят спорт, следят за питанием и часто остаются стройными и подтянутыми до преклонных лет.

Болезни и однообразная жизнь вгоняет таких людей в депрессию, из которой выбраться им не просто.

Читайте также

youfio.ru

Шмагина Н.М. об ошибках в речи ребенка.

С Вами программа «Витаминка» – программа о детском здоровье.

Сегодня у нас очень радийная тема – про речь. Будем говорить мы про ошибки в детской речи, в устной и письменной речи.  Такие серьезные ошибки, которые граничат с диагнозом.

Родители, которые с этим сталкиваются, говорят, что это очень серьезная проблема.

Дисграфия, дислексия, дизартрия  – вот о чем мы сегодня будем говорить, и главное пытаться выяснить, что же с этими проблемами делать.

Давайте с терминами разбираться, что это такое: дисграфия, дислексия и дизартрия

Ирина Праведникова:  Дисграфия, дислексия – это действительно очень серьезные диагнозы.

Как правило, сейчас термины «дисграфия» и «дислексия» стали обывательскими. Оценивают в принципе, если мы рассматриваем детей. Норма подразумевает те или иные ошибки на письме и в чтении.

 То есть дисграфия – это трудности при  письме, дислексия – в чтении?

Ирина Праведникова: Всё верно, как правило, они всё-таки сопутствуют друг другу, потому что устная и письменная речь неразрывны друг с другом.

Что касается дисграфии, ошибки могут быть разного характера в зависимости от недоформирования той или иной зоны головного мозга.

Мозг у нас формируется какое-то время и созревает гетерохронно, каждая зона головного мозга развивается не сразу, а постепенно. Какая-то зона в одно время, какая-то зона в другое время. И соответственно, если какая-то зона недосформирована – это может сказываться на письме, в чтении  или в речи. Здесь просто свалены в кучу все диагнозы: и дисграфия, и дислексия, и диспраксия, и дизартрия.

 Диспраксия – это что?

Ирина Праведникова: Диспраксия – это тоже очень серьезный диагноз, это нарушение произвольных движений при отсутствии параличей и парезов.

Почему я спрашиваю, потому что я знаю, что у детей, например, дизартрия, это когда неправильно говорят или каша во рту, или путают буквы в словах.

Пример: ребенок говорит не «царевна», а «царемна».

Наталья Шмагина: прошу прощение, но вы сейчас сделали некий коктейль из двух абсолютно разных проблем.

Когда речь идет о том, что ребенок неправильно произносит фонемы, то нарушение может касаться расстройства фонематического слуха. То есть тот слух, который в отличие от обычного слуха, дает нам возможность правильно, именно правильно слышать фонемы родного языка. Либо с проблемами двигательного характера.

Вы понимаете сами, когда мы с Вами разговариваем, наш артикуляционный аппарат двигается. По сути – это получается тоже моторный акт, как говорят профессионалы. То же движение, что мы с вами делаем при каких-то других действиях.

 Поэтому я и спросила, не связана ли диспраксия и дисграфия.

Наталья Шмагина:  это может быть проявлением и той, и другой проблемы.  Ну, говорить, например, что у любого дизартрика будут проблемы фонематического слуха нельзя.

Конечно, нет, но бывает, что это объединяется.

Наталья Шмагина: редко, но бывает.

 Давайте сразу успокою родителей, чьи дети только начали говорить и произносят очень много слов неправильно. Это норма, которая потом должна пройти.

Ирина Праведникова: всё верно, если ребенок в три года вместо «шапка» говорит «сяпка», это пока нормально.

Потому что он просто не выговаривает “ш”, потому что у него в голове что-то перемешалось.

Ирина Праведникова: но опять же оговорюсь, многие родители пускают на самотек. К 5 годам, совершенно точно все звуки должны у ребёнка быть поставлены. Самым последним звуком по норме, что касается логопедии, ставится звук “р”. К двум годам у ребенка должна быть сформирована фразовая речь, что родители очень многие упускают. В 2 года не говорит, в 3 года не говорит, но ничего, завтра проснется и заговорит.  А на самом деле нет, не стоит пускать этот на самотек, к 5 годам ребенок должен говорить.

Вопрос от слушателя. Если ребенку 3 года и он вместо звука “к” произносит “т” (вместо «какой» – «татой»). Вместо «г» – «д» («гуси» – «дуси»). А вместо «х» – «с» («хочу» – «сочу»). В 3 года это пока нормально?

Наталья Шмагина: в 3 года – это физиологическая норма. Пугаться и бояться не стоит, нужно просто помогать ребенку, произносить правильно.

 Просто поправлять?

Наталья Шмагина: не только поправлять, но и по возможности показывать. Артикуляционная поза, это просто.

Просто, прежде чем поправить ребенка, убедитесь, что он на вас смотрит. Сказать: «Смотри на меня, пожалуйста, “машина”». Сделайте позу сконцентрированной, и ребёнок моментально поймет, как поставить губки и так далее. Это всё несложно. Другой разговор, если вы видите, что ситуация затягивается. Время идет, а ребёнок не меняет свое произношение, то в этом случае нужно обратиться к логопеду. Единственное, что поправлю немного коллегу, по физиологической норме всё-таки допустимо проглатывание, недоговаривание звука “л” до 6 – 6,5 лет звука “р”. Лучше этот процесс не затягивать и обратиться к специалисту.

 Дети проглатывают, не договаривают слова, тоже относится к тем же самым проблемам или вообще, почему это происходит? Они торопятся, особенно, когда читают стихотворение. У них слова все летят под откос. Почему?

Ирина Праведникова: причины могут быть очень разные. Есть дети, которые скачкообразно развиваются. Речь стоит, потом набирается огромный массив, когда массив приходит к ребенку.

Наталья Шмагина: особенно на становлении фразовой речи.

Ирина Праведникова: если не говорить в этот момент: «Говори помедленней»…

Наталья Шмагина: …рот не успевает за мозгом.

 Это лучше, чем наоборот, по-моему?

Ирина Праведникова: очень часто быстрая речь свойственна не факт, но, тем не менее, свойственна переученным левшам.

Наталья Шмагина: ух ты, почему?

Наверно, потому что там что-то в мозгу переклинивается?

Ирина Праведникова: в принципе, вы верно сказали.

Чуть-чуть про быструю речь, чересчур быструю речь поговорим. Если ребенку 12 лет, и он проглатывает слова – это уже диагноз или нет?

Наталья Шмагина: это не всегда диагноз. Это может быть симптом диагноза. Часто это может быть невротическая реакция, то есть признаки невроза. Речь идет вот об этом. Либо это симптом СДВГ (синдром гиперактивности), и он у всех по-разному может проявляться. Дети, с которыми работали, занимались, у них может быть сформирована очень неплохая регуляторная система. Выход этой гипервозбудимости где-то должен быть. Очень часто бывает  выход на быструю речь.

Ирина Праведникова: либо, кстати, при несформированности заднелобных отделов премоторной области. Нам, чтобы переключиться с буквы на букву, со слога на слог, слова на слово, с предложения на предложение, нужно быстрое переключение.

 Где эта область находится?

Ирина Праведникова: повыше лба. Если у ребёнка это область немного «гуляет», сбоит, недоформирована, то ребёнку очень сложно быстро переключаться, и вот это вот плохая, но компенсация – проглатывание слов.

 Давайте вот о чём. Поняли, что это очень серьезная проблема, но хочется узнать, это самостоятельное нарушение или они всегда сопровождают какую-то серьезную неврологическую болезнь?

Ирина Праведникова: дизартрия – это неврологический диагноз, и в принципе ставит его невролог. Если говорить о логопеде-дефектологе или даже нейропсихологе, мы имеем право только предположить и направить для уточнения диагноза к неврологу.

И с СДВГ (синдром гиперактивности) будет примерно такая же картина. И само по себе это самостоятельное явление, с которым, стоит бороться.

Наталья Шмагина: что касается дисграфии и дислексии, здесь, в общем, не обязательно идти к неврологу. Если вы видите ошибки на письме или в чтении у ребенка. Я в отношении детей такие термины вообще не употребляю. Либо оговариваюсь: «возрастная дисграфия» и «дислексия».

 До какого момента она возрастная?

Наталья Шмагина: начальная школа точно.  Идет освоение правил письма и чтения, идет освоение правил русского языка. У ребёнка автоматизируются навыки письма и чтения. Говорить о диагнозе «дисграфии» и «дислексии» – это немножко неверно.

Но, тем не менее, часто в букете идут еще какие-то пространственные нарушения?

Наталья Шмагина:  а вот это вот как раз и есть типы ошибок. Допустим, та же дисграфия. Например: открываешь два диктанта, за оба диктанты дети получили «2». Смотришь и понимаешь, что ошибки то разного характера. Они бывают зрительно-пространственные, когда ребенок путает буквы по пространственному типу. Допустим, «б» и «д» прописные, и у него они похожи оптически. При этом ребёнок будет выдавать не только ошибки на письме по пространственному типу, он будет соскальзывать со строки, у него будут проблемы в рисовании. Будет путать право и лево в тетради. То есть это действительно целый букет.

Примеры, которые касаются не тетради и письменного стола, а в жизни, какие симптомы?

Ирина Праведникова: например ребенка приводят на диагностику. Я открываю тетрадь и вижу, как коллега сказала, что все съехало со строчки, перевернулись буквы и так далее. Первое, что я спрашиваю, как долго и как трудно ребёнок запоминал буквы, когда его обучали чтению. Потому что нарушение пространственного восприятия. Потому что ребёнок образы букв и рисунок букв (что мы называем графема) и запоминает достаточно долго. Это один момент.

Второй момент, в более раннем дошкольном возрасте такие дети, как правило, сложно усваивают пространственно-временные категории: дни, недели, части суток, времена года, месяцы.

По статистике, в США и Великобритании дисграфию выявляют у 17 процентов детей. Написала нам учительница из российской школы, что в классе у одного-двух учеников такие проблемы есть.

Действительно ли раньше было по-другому или нет?

Наталья Шмагина: вы знаете, я думаю, и да, и нет. Ситуация такова, что, наверное, каждый вне зависимости от того, сколько ему лет, может вспомнить одноклассника одного, а то и двух-трех, которые плохо  читали. У которого, как преподаватель русского говорил: «ошибка на ошибке сидит и ошибкой погоняет». То есть, такие дети были всегда.

Другой разговор, что те проблемы, которые сейчас у детей формируются, они могли бы не сформироваться, они могли быть скомпенсированы при условии другого качества детства. Чем мы старше, тем веселее у нас было детство: мы много играли, много прыгали на одной ножке. Залезали, перелезали. В общем, много было всяких подвижных игр. Слышали очень много живой речи. Если говорить о фонематической стороне речи, нам много читали, с нами достаточно много разговаривали. Если мы с вами пойдем в дошкольную сферу, то музыки под магнитофон никто не мог помыслить, везде стояло фортепиано. Опять-таки – живой звук, очень много танцевали.

 В чем разница?

Наталья Шмагина: в том, что, тогда мы с вами разговаривали. Многие родители говорят: «Знаете,  очень плохо читаю вслух, поэтому я куплю диск или еще что-то там. Мы будем аудиокнигу слушать». «Увы» и «ах»!.. При том, что ребенку интересна речь сама по себе, то, что мы называем речевыми шаблонами, умение правильно слово изменять, умение правильно акцентировать, умение правильно дышать и распределять свое речевое дыхание – обучение этому возможно только на живой речи. С живыми носителями языка. Аудионоситель для этой задачи ребенку совершенно не годится. Сейчас очень многое заменено аудионосителями, такая же ситуация в играх.

Ирина Праведникова: опять же, что касается школы, я часто вспоминаю собственное детство – мы же сами себя развивали. Элементарно морской бой, игра в «танчики». Игры на развитие пространственного восприятия.

Сейчас компьютерные игры многие есть на пространственное восприятие.

Ирина Праведникова: не правда. Опять же оговорюсь, чтобы пространство было на достойном уровне у ребенка. Если брать географию мозга, сначала развивается верхнее темя – пространство относительно своего тела. А мы его развивали в свое время очень хорошо. Действительно, как Наталья сказала, игры в мяч, казаки-разбойники, в классики и так далее – вот она, схема тела.

Игры в трехмерном пространстве делают всё, чтобы мы правильно говорили, правильно читали, правильно писали. Друзья, это удивительно!

Наталья Шмагина: участие всего тела в процессе.

Ирина Праведникова: часто получается, что этот момент родители пропускают. Дети у них подвержены дефициту игр двигательных, относительно даже собственного тела. Сразу сажаем ребенка за стол и начинаем его учить. Рисовать, писать по клеточкам. Верхнее темя. То есть мы пропускаем этап.

Наталья Шмагина: прошу прощения, мы пропускаем этап гораздо раньше! Пугают микробами, поэтому дети у нас сначала сидят прыгунках, а потом в ходунках.

Ирина Праведникова: это вообще бич.

 Почему, расскажите?

Ирина Праведникова: многие родители, опять же мамочки маленьких деток, действительно не позволяют им ползать, и это очень-очень плохо. Необходимо дать  ребенку ползать, насколько это возможно. Не заставляйте его ходить раньше времени. Чем дольше ребенок ползает, тем лучше – именно в стадии ползания идет первый скачок формирования межполушарных взаимодействий.

Они очень важны, связи правого и левого полушария. Потом, если он не доползает у вас в свое время – у него будут проблемы, когда он будет в школе обучаться писать и читать буквы.  На связь фонема/графема.

Мы слышим фонему левым полушарием, а пишем правым. Казалось бы, какая ерунда – только потому, что ребёнок в свое время не ползал. А дальше происходит очень смешная вещь, в 4-5 лет. Детский организм очень чувствительный, если вы зайдете в любую группу детского сада, они все играют в ползучие игры. Они все кошечки/собачки. А дальше происходит страшная штука: есть воспитатели, которые говорят: «не протираем колготки, взрослые люди так себя не ведут». Тут ему второй раз перекрывает возможность компенсироваться. В результате, мы с вами имеем такую тему.

Почему это происходит? И потом в школе начинаются проблемы с чтением, письмом и так далее.

Наталья Шмагина: я бы даже не стала говорить о каких-то глобальных нарушениях пространственно-временного восприятия и всего прочего. Я всегда, когда родители говорят: «в 3 годика у друзей ребёнок уже читает»  или, «научите нас правильно буквы произносить, мы будем правильно читать, и все будет хорошо». Я задаю, может быть, немного неприятный вопрос, но он обычно приводит человека в чувства. Я спрашиваю: хорошо, читать и писать вы научитесь, но, чтобы что-то написать, вам должно быть, что сказать. А чтобы было, что сказать, нужен речевой опыт. Поэтому сначала нужно все-таки почитать, научиться связной речи. Научиться описывать, получить опыт какого-то взаимодействия с внешним миром. Тогда можно говорить о процессе письма и чтения. Мы все разговариваем, но очень по-разному. Наша речь очень по-разному наполнена.

Ирина Праведникова: кстати, вот, к слову Натальи. Многие родители совершают глобальную ошибку по незнанию, они учат ребенка читать и толком не учат писать. Это очень-очень плохо. Если вы учите своего ребенка читать, обязательно пишите.

Если вы учите букву “А”, тут же сели и написали ее. Я прошу прощения, даже не написали, а напечатали. Письменный образец рановато, графомоторные навыки не настолько зрелые. Просто многие родители воспринимают как: написать – это именно писать. Особенно это касается левшей. Лучше в трех модальностях: на слух, зрительно, тактильно.

 Вопрос от радиослушателя:  «У моей дочки (3 года) не дислексия, а гиперлексия. Когда учатся читать, а потом говорить. Когда дочке было 2 года, она давно знала буквы. Буквы знала, и, допустим, говорим «носорог», дочка выбирает правильную картинку, но произносить она их не могла».

Наталья Шмагина: это вот «подарок» из раннего развития, о котором мы говорили. Скорее всего, источником послужили пресловутые карточки Глена  Домана. Мы не то, что их не любим, они плодят псевдоаутистов, эти карточки.

Ирина Праведникова: согласна.

Что за инсинуации грязные на это прекрасное изобретение? Поясню для тех, кто не знает, родители показывают напечатанные большими красными буквами слова, и ребенок зрительно их воспринимает, практически умеет читать. Я удивляла гостей нашего дома, когда мой ребенок в 2,5 года читал эти карточки.

Наталья Шмагина: удивительное явление. А теперь небольшой экскурс в эти навыки. Что вы называете чтением?

Складывание из букв слова.

Наталья Шмагина: механическое, да, оно формируется, дети запоминают целыми словами. Есть определенные расстройства, в том числе, расстройства аутистического спектра, для которых, собственно говоря, разрабатывались карточки Домана.  Ребенок запоминает слова образами. Это не чтение, это механический процесс.

Ирина Праведникова: очень большая нагрузка на субдоминантные полушария. Если мы говорим про детей правшей, идет запоминание за счет правого полушария, за счет образа. Но правильное научение подразумевает еще и звукобуквенный анализ. А это левое полушарие. Кроме того, это механическое чтение. Это механическое запоминание – ребенок читает, но, в общем, это прямая дорога к дислексии. Если мы говорим о расстройствах.

Наталья Шмагина: невозможность чтения – это не только невозможность слить буквы в слоги, но и невозможность понимания прочитанного. Очень часто люди сталкиваются с таким явлением: ребенок  замечательно читает, а дальше ошибки на письме. Потом  спрашиваешь, как у вас дела с математикой?  И тогда получаешь очень простой ответ:  мы прекрасно решаем примеры, но совершенно не можем решать задачи. Не решаем, потому что не понимает, что мы прочли.

 То есть, до мозга не доходит, что мы читаем?

Ирина Праведникова: здесь работает только механическая память, то есть ребенка долбят этими карточками. Он, конечно, их запомнит с 10, с 20 раза, но понимания, осмысления в этом нет.

Наталья Шмагина: и возвращаюсь вот к этой маме, которая задала вопрос: случилась неприятная вещь, которая случается с частью пользователей этих карточек и аналогичных пособий. Нужно было вызывать, говоря профессиональным языком, ребенку речь. Вместо этого, ребенку заменили активную речь на пассивную. Пальчиками буквы и карточки ребенок может показывать, но это не чтение – это знаковое общение.

Ирина Праведникова: здесь элементарно, взяв такого ребенка и показав ему карточку, он ее узнает, он назовет слово. Если попросить его назвать какой первый звук в этом слове или последний, он не назовет.

Теперь вопрос такой: может ли задержка речевого развития повлечь за собой дислексию и дисграфию? Это, собственно, о чем мы и говорим сегодня.

Наталья Шмагина, Ирина Праведникова: однозначно.

Если ваш ребенок не говорит или заговорил поздно, года в 3-4?

Наталья Шмагина: Смотря, что мы будем под речью подразумевать в 3 года.

Ирина Праведникова: есть еще такой момент, почему речь важна. Хочу сказать для родителей, которые в принципе машут на это рукой, и думают, что заговорит в 4, 5 и так далее. Речь – очень важный аспект, на самом деле. И долгое отсутствие речи, может повлечь за собой задержку и интеллектуальных функций. Вот это нужно учитывать.

Наталья Шмагина: это один момент. И есть второй момент: родители говорят:  «ребенок отлично выполняет логические задачи, мыча, показывая пальцем» – да, такие чудеса тоже случаются. Есть даже безречевые дети с диагнозом «моторная алалия», которые прекрасно выполняют любые интеллектуальные задачи. Есть одно маленькое «но»: к пяти годам у нас с вами сформировано большинство речевых шаблонов. Поясню, что это такое: мы правильно употребляем падежи и правильно строим простые распространенные предложения. Если ребенок к четырем только начинает говорить, то практика словоизменения и словообразования, она откатывается дальше. И говорить о том, что 5-летний ребенок скажет, что «из моркови сок морковный», «одно дерево, а когда их много – это деревья», это будет значительно позже.

Но, тем не менее, если он начал это делать, то есть шанс, что он к 6 годам обретет все, о чем вы говорите?

Наталья Шмагина: да, при условии, что вы ему окажете посильную помощь.

Родители недоношенных детей, должны особое внимание уделять этим проблемам, так сказать, опережая саму эту проблему. Может, вы скажете, Ирина, какие исследования сделать, чтобы понять, что область головного мозга не пострадала или наоборот? И что делать после этого?

Ирина Праведникова: опять же, мы же сейчас говорим про речь. Как я уже оговорилась, ребенок к году должен говорить слова. К двум годам должен говорить фразы. Если ребенок не говорит даже к 2.5 годам фразовой речью, это уже повод обратится к специалисту.

 К какому специалисту?

Ирина Праведникова: к нейропсихологу, либо неврологу.

Наталья Шмагина: Я бы сказала, что нейропсихолог и невролог. Если говорить о недоношенных детях, или детях при появлении которых, при рождении возникали проблемы или какие-то трудности, например, гипоксия внутриутробная, если какие-то проблемы сопровождали появление ребенка на свет, либо вынашивание ребенка, он, во-первых, должен находиться под наблюдением невролога, во-вторых, ранее обращение к нейропсихологу и логопеду в равной степени может помочь. Как правило, квалифицированный хороший логопед, увидит признаки необходимости и порекомендует обращение к нейропсихологу. Так же,  как нейропсихолог вам скажет, что необходимо обратиться к логопеду, если есть в этом необходимость. Но невролог обязательно должен в этом участвовать.

Хорошо, они отправят на какое-нибудь обследование, сделать МРТ, например.

Ирина Праведникова: конечно. Например, при обращении мы подозреваем у ребенка диагноз СДВГ (гиперактивность). При всей своей работе, мы не сможем ему помочь на 100 процентов, без медицинского сопровождения. Конечно, мы отправляем его на медицинские обследования.

Наталья Шмагина: если речь идет о неговорящих или плохо говорящих детях, старайтесь выбирать не просто неврологов, а речевых неврологов. И еще хочу оговориться, очень часто мы на приеме сталкиваемся с ситуацией, например: ребенку 3 или 4 года, он не говорит. Мы задаем вопрос: вы обращались куда-то? И очень часто слышим в ответ: «Да, конечно, я обращалась, когда ребенку было 2 года (или около 2-х лет), я его показала всем врачам. Врач махнул рукой и сказал, что все хорошо, ребенок заговорит». А потом ребенка в 3-4 года приводят к неврологу. А он разводит руками и говорит: «Где же вы раньше были?!».

Вопрос от слушателя: «Ребенку 13 лет, соматически здоров, в родах была небольшая гипоксия, в 7 лет ставили дизартрию, понимал все хорошо, но со звуками не клеилось; сейчас отдельные слова никак не произносит правильно, как бы не бились».

Или вот еще одно: «Ребенку уже 15 лет, все нормально. Но есть одно слово, которое не дается – «наволочка» как-то неправильно произносится» – что с этим делать?

Ирина Праведникова: Знаете, если речь идет об одном слове, скорее всего, сложился просто речевой стереотип и держится.

 Но изменить это можно?

Наталья Шмагина: можно. Есть очень простое упражнение, нужно задействовать все анализаторы одновременно. Вы берете лист бумаги формата А4 и на нем пишите это слово по слогам. И соединяете его с числительным. Выглядит так: первая строчка – «од-на на-во-лоч-ка» пишите по слогам; дальше три, четыре, пять… до 8, до 10. И, в общем, ребенок, глядя на этот листочек, а потом без листочка, склоняет эти несчастные наволочки. Через какое-то время стереотип встанет на место.

Ирина Праведникова: можно помочь с помощью двигательного стереотипа, и в процессе ходьбы, хлопая по слогу на-во-лоч-ка… Вот, когда он пройдет раз 10, хлопая себе и деля на слоги…

Наталья Шмагина: тоже хороший вариант, но сопряжен с некоторыми трудностями.

Наталья Шмагина: если мы с вами говорим о ребенке, у которого нет никаких проблем в плане построение речевого ритма, то вариант с прохлопованием будет прекрасен. Если же есть проблемы с речевым ритмом, речевым дыханием, вариант с прохлопыванием может усугубить ситуацию, сделать ее затруднительной.

Если ребенок неправильно произносит слово, надо ли неправильно его произносить и говорить, например, не «вного», а «много»? Или вообще неправильный вариант взрослый даже не должен произносить?

Наталья Шмагина: да, неправильный вариант взрослый не должен транслировать. Я бы хотела вернуться к тому, с чего Вы начали, про то, что родитель стесняется и это отражается на ребенке. Есть чудесная фраза специалистов «ребенок должен». Ребенок ничего никому не должен! Ребенок может. Может столько, сколько он может. И вы должны быть на стороне своего ребенка, иначе вы не поможете.

Он и так у вас идет в школу не с очень большой охотой, потому что там поджидает ситуация неуспеха, в которой ему нездорово. И если вы тоже будете вставать в позицию, что мне ты тоже должен правильно говорить, правильно писать, правильно читать, желание от этого у ребенка не вырастет, а уменьшится. Поэтому, в первую очередь, помимо обращения к специалистам нужно начать с обращения к себе. И немножко подумать, как вашему ребенку нездорово. И как сделать так, чтобы ему было хорошо, чтобы он почувствовал поддержку.

И как же это сделать, Наталья?

Наталья Шмагина: знаете, поменьше критики. Вместе, без криков и воплей.

Например, пишет, слушательница: «Попала в аварию, ждали ГИБДД 6 часов, написанный мной протокол не мог прочитать никто, а я все вижу правильно». Значит ли это, что она сама своих ошибок не видит? Пишет, когда мозг устал, а ошибку видит только через несколько дней.

Ирина Праведникова: ну, здесь мы не говорим ни о какой дисграфии/дислексии, когда мозг устал. За работоспособность у нас отвечают подкорковые структуры, и мозг устать может ситуативно у всех. И наделать ошибок. Конечно, вы представьте, что отработали 10 часов пришли домой и вас заставили писать. И это нормально делать ошибки, ситуативно работоспособность может снижаться.

 Но берем все-таки тогда диагноз дизартрию/дисграфию. Человек не видит своих ошибок, и в состоянии стресса наделать он может их очень много. Сейчас мы все-таки говорим о человеке, у которого есть реальная проблема.

Наталья Шмагина: смотрите, сразу по поводу стресса. Вы сами подтвердили то, что я говорила минуту назад. Что нужно убрать стрессорную ситуацию, и тогда можно говорить о коррекции ребенка. Чтобы я посоветовала таким мамам? Во-первых, обратится к специалисту, а, во-вторых, попросить специалиста написать для учителя не заумную, без претензий, очень спокойную инструкцию.

Представляю, как отреагирует учитель.

Наталья Шмагина: вы очень зря так говорите. Многие учителя готовы на все, дабы ребенок тронулся с места, начал читать, писать и все такое прочее.

Вопрос от слушателя: «Как донести до учителя русского и литературы в школе, что у ребенка дислексия? Учитель не признает эту особенность в принципе. Шестой класс, ребенок-дислексик, в детстве совсем не ползал, говорить начал в 3.5 года, ошибки правописания просто отрабатываем, запоминаем насколько можно, потом применяем в жизни. Но чтение вот как бы не идет, и учитель такой попался».

Ирина Праведникова: что бы я посоветовала:  любой учитель – это человек, давайте об этом вспомним. И давайте подойдем к учителю и обозначимся, что, да, мы вас услышали, мы начали искать все возможные входы-выходы, не пытаемся вас учить и никоим образом ваш авторитет не принижаем.

Кроме того, если учитель не знает, что это, но ему интересно, есть всяческие курсы, семинары. Я, например, тоже читаю семинары, в том числе, и специализированные для педагогов. Где рассказываю, как с такими детишками работать, ибо их стало очень много. Ваша основная задача, когда вы подходите к учителю, попросить некой форы. Не особенного отношения, а именно форы. Подождите, пожалуйста, мы работаем, но все сразу быть не может. Если хотите мы предоставим вам подробную информацию от специалиста. Дайте нам время сдвинуться с места.

Наталья Шмагина: я бы еще задала вопрос родителю: «В какой форме вы общались с педагогом? Если орали с пеной у рта «у моего ребенка дислексия, вы обязаны сделать нам поблажку», то вполне возможно, что он вас не услышал. А вот если вы пришли со справкой от нейропсихолога и сказали: «Уважаемая, Мария Ивановна, посмотрите заключение специалиста»…

Ирина Праведникова: если Мария Ивановна не может сейчас, есть ПМПК (Психолого-медико-педагогическая комиссия), на которую вы идете со всеми этими заключениями, и она расписывает подробно все необходимые для реабилитации ребенка условия. Все-таки у нас инклюзия уже есть, она, хоть в каком-то странном виде, но шагает из школы в школу. И тогда школа будет обязана соблюсти те рекомендации, которые дала ПМПК. Особенно оговорюсь, к нам часто обращаются родители 9-тиклассников. И просят провести нейропсихологическую диагностику и дать заключение. Или чтобы им дали поблажку. И ее действительно им дают. Школа идет на уступки при сдаче ОГЭ.

Мы же читали, что в США  на тетрадке ставят пометку, что у ребенка дисграфия и относитесь к этому с пониманием. Тут беспокоятся женщины, у которых тоже такие проблемы: не передается ли это по наследству?

Ирина Праведникова: может такой момент существовать, и у нас был такой ребенок. Мама была дислексик и дисграфик. Нужно понимать, что дисграфия и дислексия, о чем мы говорим, это все-таки возрастная, а не истинная. За свой 14-летний опыт в нейропсихологии я видела всего лишь два раза истинную дислексию и дисграфию.

Истинная – это которая по наследству?

Ирина Праведникова: и по наследству, и та, которая действительно трудно исправима. Нужно понимать, что истинные дисграфики и дислексики отстают в развитие на 2 года.

Наталья Шмагина: чтобы не пугать родителей, поясню немножечко: это не ген какой-то дислексии и дисграфии, это просто предпосылка, которая при определенных обстоятельствах доформировывает или недоформировывает это самое нарушение. На 100 процентов это быть не может.

А это дает нам надежду на то, что все можно исправить. Чем раньше, конечно, тем лучше. Можно какой-нибудь пример?

Наталья Шмагина: наш последний дисграфик и дислексик пришел, когда учился в 7 классе. Вот в этом возрасте уже можно говорить о дисграфии и дислексии. Повторяю, не в начальной школе, а именно 7 -8 класс.

Поделиться ссылкой:

www.logoakademia.ru